49 
Джентри стиснул кулаки:
— Это не вам решать.
— Если я не стану настаивать, вы и впредь будете бегать от ответственности.
— Это мое право!
— Может быть. Но служить сыщиком вы уже не сможете. Сэр Грант согласен со мной и потому больше не нуждается в ваших услугах.
Мертвенная бледность залила лицо Джентри, кадык судорожно задергался. Постепенно до него доходило, что его карьера сыщика подошла к концу.
— Тогда я займусь частными расследованиями.
— Это что-то новенькое, — сардонически заметил сэр Росс. — Виконт, гоняющийся за преступниками!
— Ник, — мягко вмешалась Софи, — ты же знаешь, о чем мечтали мама с папой.
Его душили горечь, отчаяние, но сильнее всего — ярость.
— Я слишком долго пробыл Ником Джентри, чтобы менять имя.
Похоже, Софи понимала, почему он так противится переменам.
— Да, тебе придется нелегко, этого никто не отрицает. Но тебе поможет Лотти.
Ник не удостоил Лотти даже взглядом — только презрительно фыркнул.
— Лотти, дорогая, — продолжала Софи с настойчивостью, выдающей силу воли, неожиданную для женщины, — сколько вы проучились в Мейдстоуне?
— Шесть лет, — ответила Лотти, настороженно поглядывая на чеканный профиль мужа.
— Если репутация Мейдстоуна не преувеличена, значит, все шесть лет вас усердно учили хорошим манерам, искусству держать себя и поддерживать светские беседы, следить за домашним бюджетом и прислугой, демонстрировать стиль и хороший вкус, знать ритуалы утренних визитов и званых вечеров — словом, тысячам премудростей этикета, которые отличают высший класс от остальных слоев общества. Уверена, вы без труда сможете вести любое хозяйство, какие бы размеры оно ни имело. Несомненно, вас также учили танцевать, ездить верхом, играть на музыкальных инструментах, говорить по-французски и немного по-немецки… или я ошибаюсь?
— Вы совершенно правы, — коротко отозвалась Лотти, с ужасом сознавая, что стала частью ловушки, в которую заманили Джентри. Его принуждали к тому, чего он не желал, и она прекрасно понимала его чувства.
Удовлетворенно кивнув, Софи повернулась к мрачному брату:
— Лотти — настоящее сокровище. Она окажет тебе неоценимую помощь, пока ты будешь привыкать к новой жизни…
— Я ничего не намерен менять, — рявкнул Ник и повелительно взглянул на Лотти:
— Мы уходим. Немедленно.
Она машинально поднялась, сэр Росс тоже. Встревоженная Лотти посмотрела на него, но не заметила даже намека на победный блеск в глазах. Нет, желание отомстить или досадить тут ни при чем. Видимо, сэр Росс и Софи считали, что Джентри необходимо вернуть себе прежнее имя. Лотти хотелось поговорить с ними об этом, но она понимала, что Джентри сохраняет самообладание из последних сил. Любой другой был бы счастлив вернуть себе титул, земли и фамильные реликвии. Но Джентри об этом и слышать не желал.
Всю дорогу домой Лотти молчала. Ее муж сидел неподвижно, сдерживая бешенство и пытаясь свыкнуться с неожиданными и стремительными переменами в своей жизни. Лотти вдруг вспомнила, что в таком же настроении она сама покидала Стоуни-Кросс-Парк.
Едва экипаж подъехал к дому на Беттертон-стрит, Джентри буквально выскочил из него, оставив Лотти на попечение лакея. К тому времени как Лотти поднялась на крыльцо, Джентри уже скрылся из виду.
Экономка ждала в холле, по ее озабоченному лицу было ясно, что она только что увидела Джентри разъяренным.
— Миссис Тренч, — спокойно обратилась к ней Лотти, — вы не видели, куда направился мистер Джентри?
— Кажется, он в библиотеке, мисс… то есть миссис Джентри.
От такого обращения Лотти вздрогнула. Но еще удивительнее и непривычнее было думать о том, что вскоре к ней станут обращаться «леди Сидней». Хмурясь, Лотти посмотрела в сторону библиотеки. Ее тянуло укрыться в тишине своей комнаты, но с такой же силой ее влекло на поиски Джентри.
Отдав миссис Тренч шляпку и перчатки, Лотти зашагала в сторону библиотеки, постояла у двери, постучала и вошла. Стены библиотеки были обшиты панелями темного вишневого дерева, полы устланы коврами с золотистыми медальонами по коричневому полю. Многостворчатые окна в высоту достигали по меньшей мере восемнадцати футов.
У одного из окон стоял Джентри, повернувшись спиной к двери. Услышав шаги, он заметно напрягся. В одной руке он держал наполненный бренди бокал — хрупкую хрустальную вещицу на длинной тонкой ножке.
49 
