Радченко осмотрелся: отмель пустая, даже неугомонный Федосеич куда-то сгинул. Такого момента можно ждать неделями – и не дождешься. Стянув с себя фартук, Радченко быстро зашагал к бараку. Остановившись перед художником, достал из кармана сигареты, которые приберег ради такого вот случая.
– Кури, – сказал он.
Петрушин вытянул сигарету, щелкнул зажигалкой и впервые глянул на незнакомца осмысленным взглядом.
– Ты кто такой будешь? – затянувшись, спросил он. – Из города?
– Выслушай меня, – заговорил Радченко. – Времени на разговор почти нет. Поэтому постараюсь кратко. Я адвокат из Москвы. Твоя сестра наняла меня, потому что я иногда занимаюсь делами, которые… ну, выходят за рамки адвокатской практики.
– Она знает, что я жив? В газетах писали…
– Хрен с ними, с газетами. Короче, я тебя нашел. И теперь должен вытащить отсюда. И доставить в Москву. Я работаю в серьезной адвокатской конторе, которая обеспечит тебе защиту и юридическую поддержку. Обещаю, мы отмажем тебя от этой истории с зарезанными бабами, потому что у ментов нет против тебя ничего серьезного. Только косвенные улики. Все их обвинения развалятся в суде, если я один раз чихну. Теперь надо подумать, как намылить лыжи.
– На той неделе четверо мужиков так и поступили. Ушли в бега, потому что поняли, что в конце сезона вместо расчета могут получить по пуле. И я знаю, где их похоронили. Могу место показать.
– Подожди. Это же рыболовецкая артель, а не военно-полевой трибунал. Как я понял.
– Ты ни хрена не понял. И не старайся ничего понять. Может быть, целым останешься.
– Нам надо уходить, – повторил Радченко. – Давай хотя бы обсудим все это дерьмо. Выходи из барака сразу после полуночи и жди меня возле сарая, где дизель. Там нас никто не услышит. Понял меня? Если уходить – то сейчас. Чем дольше мы здесь проторчим, тем меньше сил останется. Работа, блин, на износ.
Кто-то толкнул Радченко в спину. Оказалось, вернулся охранник.
– О чем базар?
Человек поправил фуражку на голове и недобро прищурился. Пришлось угостить сигаретой и этого типа. Прикурив, он снял с плеча ремень карабина и жадно затянулся.
– Фирменные, что ли?
– Вроде бы, – кивнул Радченко.
– Дай-ка посмотреть. – Он взял пачку, в которой оставалось еще пять сигарет, осмотрел ее со всех сторон, сунул в карман и сказал Диме: – Все, работа ждет. Перекур окончен.
На обед охране и работягам достался тот же суп, что хлебали утром. Не слишком аппетитный, пересоленный, но сытный. Радченко, выполнявший обязанности дежурного, перемыл миски и ложки. Сполоснул лицо теплой водой из рукомойника и сказал Федосеичу, что сейчас вернется. Натер на ладонях кровавые мозоли, а в бараке он видел пару старых рукавиц.
Рукавицы и вправду валялись под нарами. Сунув их за пояс и убедившись, что вокруг никого, Радченко залез под соломенную подстилку. Вытащил спрятанные накануне бритвенное лезвие и кусок веревки. Лезвие он завернул в клочок бумаги и опустил в карман вместе с веревкой. Вскорости Таран, как и обещал, наверняка позовет его в свою палатку и опять пристанет с расспросами: кто ты и откуда? Если рассказ окажется неубедительным, все может закончиться плохо. И гораздо раньше наступления первых заморозков. А это обидно.
* * *
Безмен и Шест не успели переругаться, когда из зарослей выбрался Купцов. Он не выглядел усталым, словно все это время пролежал на диване. След вездехода привел дядю Вову к лагерю, где он насчитал пяток работяг и четверых вооруженных карабинами и ружьями охранников.
– Там они. – Купцов вернул фотографии Радченко и Петрушина. – Их рожи в бинокль я хорошо рассмотрел.
– Точно, там? Оба? – Безмен не мог поверить в удачу.
– Чего ты все время переспрашиваешь? – Дядя Вова скинул сапоги и стал разматывать мокрые портянки. – Я же сказал: оба на месте.
Повесив портянки на просушку, Купцов подробно рассказал о своих похождениях. Ходу до того лагеря час с небольшим, а то и меньше. Он быстро покрыл расстояние, вышел к песчаной отмели, на которой стоят три небольших барака, несколько армейских палаток и кухня. Тарахтит мощный дизель, от которого воняет хуже, чем от тухлой рыбы. Дядя Вова долго нарезал круги возле лагеря, пока не выбрал удобную точку с подветренной стороны. Наблюдателя скрывают камыши, а песчаная отмель проглядывается отлично.
Поначалу он решил, что попал в рыболовецкую артель, точнее, коптильный цех, где перерабатывают рыбу. И вправду, вскоре подошел вездеход, машина, похожая на бронетранспортер, только вместо колес или гусениц – огромные баллоны высотой в человеческий рост. Машина тащила за собой деревянные сани без полозьев, груженные рыбой. И дядя Вова пришел к окончательному выводу, что перед ним коптильня. Вездеход остался стоять посреди отмели, рыбу разгрузили, потом ударили молотком в подвешенную на цепи железяку, давая знак к началу обеда. Работяги расселись за столом. В этот момент дядя Вова разглядел физиономии Петрушина и Радченко.