Особенно,... 
94 
– Но что я стану делать с таким богатством?
– Голова на плечах есть – значит, найдешь, что делать.
Гуляев услышал какие-то шорохи, затем шепот. Он старался разобрать, о чем речь, но понимал лишь отдельные слова. Алла что-то спросила, тоже шепотом. Старик что-то зашептал в ответ, еще тише. Потом скрипнула дверь, и все стихло.
Гуляев минут пять лежал на сене, стараясь не думать о том, что услышал. Выходит, что этот человек в залатанных портках и галошах на босу ногу чертовски богат. Но почему тогда он живет в этой хибаре? Почему он не купит особняк где-нибудь в Европе? Хороших мест много. Ему наверняка понравилось бы Южное побережье Франции. Свою бабку он мог бы поместить в специализированную лечебницу для богатых, где ей предоставят такой уход, что старуха решит, что она как-то незаметно перешагнула границу между жизнью и смертью и теперь обитает в раю. Может статься, врачи вправят ей мозги.
Почему Романенко… Мысль оборвалась. Нет смысла задавать себе вопросы, ответ на которые очевиден. Этот дед стережет золото, как цепной пес. Отказывает себе в самых малых удовольствиях, в хорошем доме, в сладком куске, чтобы никто из соседей не подумал, что у него завелся лишний рубль.
– Сто миллионов долларов, – вслух повторял Стас. – Сто миллионов. Господи… Кажется, он не шутит. Он точно не шутит.
* * *
Обыск начался в шесть утра. Милиционеры в штатском прибыли одновременно в три московские квартиры Солода. Оперативниками, проводившими обыск в загородной резиденции, руководил Девяткин. Все началось с обычных в таких случаях процедур. Охранников Солода собрали в одной комнате. Солоду предложили добровольно сдать незарегистрированное оружие, наркотики и крупные суммы в иностранной валюте, происхождение которых он не может объяснить. Он вежливо ответил, что наркотики употреблял всего пару раз в жизни, так, баловства ради. Денег дома не держит. Оружия полно в подвальном помещении, там устроен тир. Но, пожалуй, на все стволы есть разрешение.
Тридцать опытных оперативников были разбиты на несколько групп, они начали работу во всех постройках усадьбы. Девяткин остался в кабинете хозяина дома, заняв кресло для посетителей. Он хотел задать несколько вопросов, но Солод заявил, что до приезда адвоката станет говорить только на отвлеченные темы, не имеющие отношения, как он выразился, к сегодняшнему досадному инциденту.
– Я совершенно не ожидал этого… Даже названия не подберу. Этого демарша, набега. В день первой встречи с вами я почувствовал общность интересов. Думал, что наше знакомство перерастет в дружеское чувство. Но, к сожалению, ошибся.
– Людям свойственно ошибаться. – В голосе Девяткина слышалась неподдельная горечь по несостоявшейся дружбе.
На письменном столе стоял стакан горячего чая, на подносе лежали турецкие сладости и пирожные свежей выпечки. Солод меланхолично ел эклер, запивая его чаем. Несколько раз он уже переживал подобные процедуры. Было это давно, в те романтические годы, когда он занимался любыми, самыми грязными делами, лишь бы заработать копейку. Тогда Солод и не мечтал подступиться к тем высотам бизнеса, которые оседлал теперь.
Помнится, во время последнего задержания он отсидел пару недель в тюремной камере, набитой опустившимися бродягами, вонючими человеческими отбросами, которым незачем жить на свете. Стояла летняя удушливая жара; чтобы спастись от нее, Солод часами лежал на бетонном полу под нарами. Он уже начал хандрить и подумывал о том, чтобы чистосердечно признаться в убийстве турецкого бизнесмена, открывшего в Москве свой бизнес. А заодно, чтобы сократить свой будущий тюремный срок, сдать пару парней, помогавших ему. Но через близких друзей удалось передать ментам кучу денег, и дело замяли. Гибель какого-то безродного турка никого в этом городе не интересовала.
Солод пышно отпраздновал выписку из тюрьмы в ресторане «Яр». На радостях разбил бутылкой шампанского пару огромных зеркал. После застолья он вновь обрел душевный покой и чувство юмора. Даже прибавил в весе.
Сейчас Солод был спокоен. Еще накануне вечером он был предупрежден о предстоящем обыске одним добрым знакомым, чиновником из Министерства внутренних дел. Поэтому к визиту ментов сумел подготовиться. Велел служанке сложить в сумку спортивный костюм, пару книг, белье и туалетные принадлежности. Надел приличный костюм, повязал галстук. Закрывшись в кабинете, стер с жесткого диска компьютера кое-какие файлы. Сжег в камине бумажки, которые не должны увидеть посторонние люди. Разумеется, за одну ночь все концы не спрячешь, но это не беда. Документы, личные записи без помощи Солода не расшифрует самый башковитый эксперт. А Солод ментам помогать не станет. Это все равно что вырыть самому себе могилу, встать на ее крае и застрелиться.
94 
