Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
49 
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем все вышли, оставив ее наедине с Гарри Ратледжем.
Было ясно, что он ничуть не обескуражен тем фактом, что она теперь знает о нем почти все. Он не нуждался ни в прощении, ни в понимании. И ни о чем не сожалел.
Ей предстоит прожить всю жизнь, подумала Поппи, с человеком, которому она никогда не сможет доверять.
Выйти замуж за негодяя или остаться одинокой. Стать женой Гарри Ратледжа или служить примером бесчестья, чтобы матери одергивали своих детей, если те заговорят с ней, словно ее присутствие может замарать их невинность. Терпеть нескромные предложения от мужчин, считающих ее безнравственной или отчаявшейся. Вот ее будущее, если она не станет его женой.
— Ну? — тихо спросил Гарри. — Что вы решили?
Поппи чувствовала себя глупо, стоя в наряде невесты, с цветами и вуалью, символизирующими невинность и надежду, когда надежды не осталось. Ей хотелось сорвать с пальца обручальное кольцо и швырнуть ему в лицо. Ей хотелось скорчиться на полу, как шляпа, раздавленная чьей-то ногой. Ей хотелось послать за Амелией, чтобы та взяла дело в свои руки и позаботилась обо всем.
Но она давно не ребенок, чьей жизнью можно распоряжаться.
Она молчала, глядя в глаза Гарри, в которых читалась насмешливая уверенность. Он не сомневался, что выиграл, и полагал, что сможет манипулировать ею всю оставшуюся жизнь.
Она явно недооценила его.
Но и он недооценивает ее.
Все ее горе, сожаление и беспомощный гнев смешались, превратившись в горечь, затопившую ее душу. Она поразилась, как спокойно прозвучал ее голос, когда она заговорила:
— Я никогда не забуду, что вы избавились от мужчины, которого я любила, и заняли его место. Я не уверена, что смогу простить вас за это. Единственное, в чем я уверена, так это в том, что я никогда не полюблю вас. Вы по-прежнему хотите жениться на мне?
— Да, — ответил он без тени колебания. — Я никогда не стремился к тому, чтобы быть любимым. И видит Бог, неплохо обходился без этого.
Глава 13
Поппи запретила Лео рассказывать остальным членам семьи о появлении Майкла Бейнинга перед бракосочетанием.
— Можешь рассказать им все, что пожелаешь, после свадебного завтрака, — сказала она. — Но ради меня, пожалуйста, давай пока помолчим. Я не смогу выдержать весь этот ритуал — венчание, свадебный торт и поздравления, — если мне придется смотреть им в глаза, зная, что они в курсе.
Лео рассердился:
— Ты слишком много хочешь от меня, если думаешь, что я поведу тебя к алтарю и выдам за Ратледжа по причинам, которых не понимаю.
— А тебе и не надо ничего понимать. Просто помоги мне пройти через это.
— Я не желаю способствовать тому, чтобы ты стала миссис Гарри Ратледж.
Но, поскольку она попросила его, Лео сыграл свою роль с мрачным достоинством. Покачав головой, он предложил ей руку, и они последовали за Беатрикс в переднюю часть церкви, где ждал Гарри Ратледж.
Церемония была милосердно короткой и лишенной эмоций. Только один раз Поппи ощутила острую вспышку беспокойства, когда священник произнес:
— …если у кого-нибудь есть возражения против законности этого брака, пусть огласит их сейчас или молчит вовеки.
В течение нескольких секунд, последовавших за этим призывом, казалось, что все собравшиеся в церкви затаили дыхание. Пульс Поппи участился, и она осознала, что вопреки всему она надеялась услышать протестующий голос Майкла.
Но никто не нарушил молчания.
Церемония продолжилась.
Теплая ладонь Гарри сомкнулась вокруг ее холодной руки. Они произнесли свои обеты, священник протянул Гарри кольцо, и он надел его ей на палец.
Голос Гарри был негромким и ровным:
— С этим кольцом беру тебя в жены, обещаю тебе хранить верность в горе и радости, в здравии и болезни, а также уважать и любить тебя во все дни моей жизни.
Не в силах смотреть ему в глаза, Поппи уставилась на сверкающий ободок у себя на пальце. К ее облегчению, поцелуев не последовало. Целовать невесту считалось дурным тоном, плебейским обычаем, никогда не практиковавшимся в соборе Святого Георга.
Заставив себя наконец взглянуть на Гарри, Поппи вздрогнула при виде удовлетворения, светившегося в его глазах. Она взяла его под руку, и они двинулись по церковному проходу — к своему будущему и судьбе, которая казалась отнюдь не благосклонной.
49 
