ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>

Остров ведьм

Не супер, на один раз, 4 >>>>>




  33  

— Вот! — возбужденно воскликнул я. — Именно такие детали нам и нужно вставить в книгу. Никто не знает о подобных ситуациях.

Лэнг испуганно расширил глаза.

— Я не могу вставлять в мемуары всякие глупости. Люди подумают, что я идиот.

— Но эта история очень человечна. Она показывает, на что похожа ваша жизнь.

Я знал, что мы подошли к критическому моменту. Мне нужно было создать у него настроение, которое требовалось для плодотворной работы. Обойдя край стола, я остановился перед Лэнгом.

— Почему бы нам не сделать вашу книгу непохожей на другие мемуары? Почему бы вам не рассказать людям правду?

Он рассмеялся.

— Тогда это действительно будет сделано впервые.

— Вот именно. Расскажите людям, на что похожа жизнь премьер-министра. Оставим политическую кухню в покое. О ней может написать любой скучный пожилой человек.

Я едва не процитировал Макэру, но в последнее мгновение мне удалось удержаться от этого.

— Сделайте акцент на материале, который никто не ожидает услышать от вас, — на повседневном опыте управления великой страной. Что вы чувствовали по утрам? Что вас напрягало? На что похожа эта изоляция от обычной жизни? Каково быть объектом обожания и ненависти?

— Нет уж, спасибо.

— Людей очаровывает не политика. Кого вообще волнует политика? Нас очаровывают люди — подробности из личной жизни высокопоставленных персон. Вы считаете такие детали естественными для себя. Они обычны для вас. Поэтому вы не можете выделить те факты, о которых хочет знать читатель. Их нужно вытянуть из вас. Для этого я, собственно, и здесь. Вместе мы можем сделать книгу не для политических обозревателей, а для простых смертных.

— Мемуары для обывателей, — сухо заметила Амелия, но я проигнорировал ее, и, что более важно, так же поступил мой собеседник.

Теперь он смотрел на меня по-другому. Глаза Лэнга засияли интересом, как будто в его черепе включилась лампочка.

— Многие прежние лидеры не справились с этой задачей, — продолжил я. — Они были слишком неповоротливыми. Слишком неловкими. Слишком старыми. Если бы они сняли жакет и галстук, а затем переоделись…

Я жестом указал на его одежду.

— …в спортивный костюм, например, то это выглядело бы фальшиво. Но вы другой. Вот почему вам нужно написать совершенно особые мемуары для молодого поколения.

Лэнг не сводил с меня пристального взгляда.

— Что ты думаешь, Амелия?

— Мне кажется, вы созданы друг для друга. Я начинаю чувствовать себя третьей лишней.

— Вы не против, если мы начнем записывать? — спросил я. — В разговоре может промелькнуть что-то полезное. Не волнуйтесь. Диски будут вашей собственностью.

Лэнг пожал плечами и жестом указал на мой «Уокмен». Когда я нажал на кнопку записи, Амелия вышла из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь.

— Знаете, что потрясло меня больше всего? — сказал я, передвигая кресло, чтобы сесть лицом к нему. — Вы, в традиционном смысле слова, не были политиком. Хотя вашу карьеру можно назвать невероятно успешной.

Это был вид жесткого опроса, на котором я специализировался.

— Я имею в виду, что ваша юность выглядит довольно обычной. Никто не ожидал, что вы станете политиком, верно?

— Господи! — воскликнул Лэнг. — Действительно, никто не ожидал. Я абсолютно не интересовался политикой — ни в детстве, ни в юности. Люди, одержимые политикой, казались мне странными психами. Честно говоря, я и сейчас так думаю. Мне нравилось играть в футбол. Нравились фильмы и театр. Позже я стал ухлестывать за девушками. Но я никогда не думал, что стану политиком. Даже в студенческие годы я относился ко многим общественным деятелям как к законченным придуркам.

Бинго, подумал я. Мы общались только две минуты, а у меня уже было потенциальное начало книги: «Я абсолютно не интересовался политикой — ни в детстве, ни в юности. Люди, одержимые политикой, казались мне странными психами. Честно говоря, я и сейчас так думаю…»

— А что изменилось? Что втянуло вас в политику?

— Вот именно, втянуло, — со смехом сказал Лэнг. — Уехав из Кембриджа, я почти год мотался без дела, надеясь, что спектакль с моим участием поможет мне устроиться в один из лондонских театров. Но этого не произошло, и я начал работать в банке. В ту пору мне приходилось жить в мрачной полуподвальной квартире в районе Лэмбет. Я оплакивал свою судьбу, потому что все мои друзья из Кембриджа уже работали на Би-би-си или вели свои программы на радио. Однажды — я помню, это было воскресенье, дождливый день, когда не хочется вставать с постели, — кто-то постучал в мою дверь…

  33