Линли вздохнул с облегчением и продолжил чтение. Он быстро обнаружил, что в переписке не встречалось никого, кто называл бы себя Пичли, Пичфордом или Человеком-Языком. Вторичное прочтение списка, полученного от Сент-Джеймса в начале разговора, не выявило адресов, ловко маскирующих чаты, на которых завязываются сексуальные контакты. Линли заключил, что на основании данного факта Пичли-Пичфорда-Человека-Языка можно в принципе исключить из списка подозреваемых, но лучше с этим подождать.
Пока он разбирал почту Юджинии Дэвис, Сент-Джеймс и Хелен вернулись к своим графикам, от работы над которыми их отвлек приход Линли. Хелен только один раз оторвалась, чтобы сказать мужу:
— Томми, последнее письмо она получила утром в день смерти. Оно в самом низу пачки, но тебе лучше сразу взглянуть на него. Мне оно показалось странным.
Линли понял, чем были вызваны такие ощущения у его жены, стоило ему лишь взглянуть на последний листок в пачке. Сообщение состояло из трех предложений, и Линли похолодел, читая: «Мне необходимо снова увидеть тебя, Юджиния. Умоляю. Не отворачивайся от меня после всего, что случилось».
— Проклятье! — прошептал он.
«После всего, что случилось».
— И что ты думаешь? — спросила Хелен, но по тону ее голоса Линли догадался, что она уже составила собственное мнение об этом письме.
— Не знаю.
Подписи под сообщением не было, а отправитель относился к числу тех, кто не указывает в своем адресе реального имени. Первой частью адреса было слово «Jete», а за ним следовало название провайдера — «Кларанет». Значит, адрес был личный, не принадлежал к домену компании, где мог работать автор. В таком случае напрашивался вывод, что для связи с Юджинией Дэвис он пользовался не рабочим, а домашним компьютером, и это соображение придало Линли спокойствия. Насколько он знал, дома у Уэбберли компьютера не было.
— Саймон, — спросил он, — а можно узнать настоящее имя человека по его электронному адресу?
— В принципе можно, через провайдера, — ответил Сент-Джеймс, — хотя для этого придется надавить на них. Они не обязаны открывать такие сведения.
— Но если речь идет о расследовании убийства? — спросила Хелен.
— Это может стать убедительным доводом, — признал Сент-Джеймс.
С четырьмя стаканами и графином в лабораторию вернулась Дебора.
— Налетай! — объявила она. — Лепешки с шерри, — и стала наполнять стаканы.
Хелен торопливо предупредила ее:
— Ой, мне не надо, Дебора. Спасибо.
Она отломила от своей лепешки еще кусочек и сунула в рот.
— Почему? — удивилась Дебора. — Ты должна выпить хотя бы капельку. Мы не разгибали спины весь день и заслужили награду. А может, ты хочешь джина с тоником, а, Хелен? — предложила она, но тут же сморщила нос. — Господи, что я говорю? Джин-тоник с лепешками. Надо же такое придумать! — Она передала стаканы мужу и Линли. — Сегодня поистине необычный день. Не припомню, чтобы ты хоть раз отказалась от шерри, Хелен, во всяком случае после того, как Саймон все соки из тебя выжал. Ты хорошо себя чувствуешь?
— Да, все в порядке, — сказала Хелен и бросила вопросительный взгляд на мужа.
Вот он, идеальный момент, сказал себе Линли. Более удобного случая не придумаешь. Сейчас, когда они вчетвером уютно расположились в лаборатории Сент-Джеймса с шерри в руках, что может помешать ему провозгласить полушутливо: «А мы хотим сделать небольшое объявление, хотя вы, наверное, вот-вот бы и сами догадались. Или вы уже догадались?» После этих слов он мог бы обнять Хелен за плечи. Он мог бы даже наклониться и поцеловать ее в макушку. «Мы скоро станем родителями, — мог бы продолжить он с улыбкой. — Прощайте, поздние вечера и ленивые воскресные утра. Здравствуйте, памперсы и соски».
Но ничего этого он не сказал. Вместо этого он поднял свой бокал и произнес:
— Пью за Саймона с благодарностью за его помощь с компьютером. Я снова у тебя в долгу.
Он сделал большой глоток шерри.
Дебора перевела любопытный взгляд с него на Хелен, Хелен опустила голову и стала собирать графики, а Сент-Джеймс кивнул Линли в ответ на тост и пригубил стакан. В комнате повисла неловкая тишина. Нарушила ее Пич, которая съела свой ужин и тут же вскарабкалась по лестнице наверх, желая присоединиться к обществу. Такса умильно глянула на блюдо с лепешками и устроилась под столом, на котором оно стояло. Метя пол лохматым хвостом, она громко тявкнула.