253 
На Уэлбек-уэй мы снова повернули и пошли к двойной красной двери, над которой в каменной стене было высечено: «Служебный вход». Я размышлял о том, что папа, по-видимому, не совсем продумал свой план. Главный вход в концертный зал открыт уже сейчас, чтобы люди могли купить в кассе билеты, но служебный вход, скорее всего, еще заперт, и, даже если мы станем стучать в дверь, нас никто не услышит, потому что внутренние помещения тоже пока пустуют. Так что если папа и в самом деле хочет, чтобы я заново пережил тот вечер в Уигмор-холле во всех деталях, то он ошибся в подходе и его ждет разочарование.
Чтобы предупредить это, я собрался поделиться с ним своими мыслями, но вдруг мои шаги замедлились. Сначала замедлились, а потом и вовсе остановились, и ничто на свете не могло бы в ту минуту заставить меня сдвинуться с места, доктор Роуз.
Папа взял меня за руку и сказал: «Если ты будешь продолжать убегать от самого себя, тебя это никуда не приведет, Гидеон».
Он решил, что я боюсь, что я снедаем тревогой и не желаю подвергать себя риску, который представляет для меня теперь моя музыка. Но меня парализовал не страх. Причиной моей неподвижности стало то, что я увидел перед собой, и я поверить не мог, что до этого момента совершенно не помнил ее, хотя в прошлом играл в Уигмор-холле несчетное количество раз.
Синяя дверь, доктор Роуз. Та самая синяя дверь, которая периодически возникала в моей памяти и в моих снах. Она стоит лад крыльцом из десяти ступенек, рядом со служебным входом в Уигмор-холл.
1 ноября, 22.00
Она совершенно такая же, как та дверь, что представала перед моим мысленным взором: ярко-синяя, лазурная, цвета летнего неба в горах. Серебристое кольцо в центре, два замка, небольшое полукруглое окошко сверху. Под окном фонарь, прикрепленный прямо над дверью. Вдоль ступенек идут перила, тоже окрашенные в этот яркий, чистый, незабываемый синий цвет, который я тем не менее забыл.
Я увидел, что эта дверь ведет в жилой дом: справа и слева от нее имелись окна с занавесками, и с улицы было видно, что внутри на стенах висят картины или фотографии. Меня охватил восторг, какого я не испытывал уже несколько долгих месяцев, а может, и лет, когда я понял, что за этой дверью, вполне вероятно, находится объяснение моему состоянию, причина моих бед и лекарство от них.
Я вырвал руку из папиных пальцев и взбежал по десяти ступеням к двери. Совсем как вы просили меня проделать в уме, доктор Роуз, я попытался открыть ее, хотя сразу увидел, что снаружи она открывается только с помощью ключа. Тогда я постучал по ней. Я ударил по ней кулаком. И она открылась.
Тут мои надежды на спасение рухнули. Потому что дверь открыла китаянка, такая маленькая, что сначала я принял ее за ребенка. Я подумал, что она в перчатках, но сразу понял, что ее руки испачканы мукой. Раньше я никогда не встречался с этой женщиной.
Она вежливо улыбнулась мне и произнесла: «Да?» Я ничего не отвечал, и тогда ее взгляд переместился на моего отца, который стоял у нижней ступеньки. «Чем могу помочь?» — спросила она и едва заметно изменила положение своего крошечного тела, передвинувшись за дверь, внутрь дома.
Я понятия не имел, что ей говорить. Я понятия не имел, почему дверь ее дома преследует меня. Я понятия не имел, почему я взлетел на крыльцо, преисполненный такой уверенности в себе, пустой, ничем не обоснованной уверенности в том, что моим проблемам приходит конец.
Поэтому я пробормотал: «Извините. Извините. Я ошибся. — Но тут же, противореча самому себе, спросил: — Вы живете здесь одна?»
Разумеется, я сразу понял, что подобные вопросы задавать нельзя. Какая женщина в здравом уме скажет незнакомцу, появившемуся у ее дома, что она живет одна, даже если это так и есть? Но прежде чем она успела как-то отреагировать на мой дурацкий вопрос, из-за ее спины раздался мужской голос: «Кто там, Сильвия?»
Это и стало мне ответом. Более того, через мгновение дверь распахнулась шире, и моему взору предстал сам спрашивающий — крупный лысый мужчина с кулаками размером с мою голову. Он подозрительно уставился на меня. Как и Сильвия, он был мне совершенно незнаком.
«Извините. Ошибся адресом», — сказал я ему.
«Кто вам нужен?» — спросил он.
«Не знаю», — проговорил я.
Подобно Сильвии, мужчина перевел взгляд на папу.
«Я бы так не сказал, судя по тому, как вы колотили в нашу дверь», — заметил он.
«Да. Я думал…» Что я думал? Что на меня снизошел дар ясновидения? Наверное.
253 
