64 
— Не пригласишь нас в дом? — спросил Робби. — Не самая подходящая погодка для беседы в саду.
Человек-Язык вздохнул. Каждый раз, когда ему казалось, что он сделал шаг вперед, тут же что-нибудь отталкивало его на два шага назад. Он буркнул:
— А в чем дело?
На самом деле он хотел спросить: «Как вы нашли меня на этот раз?»
Брент хмыкнул:
— Дело обычное, Джей, — но ему хотя бы достало совести изобразить на лице смущение.
Ну а Робби не таков. За ним нужен глаз да глаз. Всегда был таким, таким и останется. Он родную бабушку швырнет под автобус, если решит, что ему это выгодно. Человек-Язык знал, что от этого типа он никогда не дождется ни чуткости, ни уважения, ни сочувствия.
— Улица перекрыта. — Робби махнул рукой куда-то в сторону входной двери. — Что-то случилось?
— Вчера ночью здесь сбили женщину.
— А-а. — Судя по интонации, для Робби эта информация не была новостью. — И поэтому ты сегодня не пошел на работу?
— Иногда я работаю дома. Я уже говорил тебе.
— Угу, может, и говорил. Но когда это было? Столько воды утекло.
Он не стал рассказывать, что именно произошло с той последней встречи: сколько усилий и времени они с Брентом потратили на то, чтобы отыскать этот дом. Человек-Язык и сам догадывался. Вместо этого Робби сказал:
— А в твоем офисе мне сказали, что ты велел отменить все встречи на сегодня, потому что плохо себя чувствуешь. Говорят, у тебя то ли грипп, то ли простуда. Брент, скажи.
— Вы говорили с… — Человек-Язык оборвал себя на полуслове. Именно такой реакции Робби и добивается от него. Сдержав ярость, он продолжил: — Я думал, мы договорились об этом. Я просил вас не разговаривать ни с кем, кроме меня, когда вы звоните мне на работу. Я дал вам свой личный номер. Нет никакой необходимости говорить с моим секретарем.
— Ты слишком многого просишь, — пожал плечами Робби. — Скажи, Брент.
Последние слова предназначались для того, чтобы напомнить этому последнему — обладавшему куда более скромными умственными способностями — о том, на чьей он должен быть стороне.
Брент послушно закивал:
— Точно. Так ты пригласишь нас в дом, Джей, или что? Холод собачий.
Робби добавил будто мимоходом:
— В конце улицы толкутся три парня из желтой прессы. Ты знаешь об этом, Джей? Что происходит?
Человек-Язык снова проклял все на свете и отошел от двери. Двое мужчин на улице рассмеялись, ударили друг друга по рукам, пересекли мощеный дворик и поднялись по ступеням в дом.
— Обратите внимание на решетку перед дверью. Она для того, чтобы ноги вытирать, — указал им Человек-Язык. Вчерашний дождь превратил в болото участок земли между парком и жилыми домами. Робби и Брент, пересекшие этот участок, походили на свинопасов. — У меня тут ковер.
— Сними-ка свои боты, Брент, — не стал возражать Робби. — Как тебе такая идея, а, Джей? Мы оставим обувь на крыльце. Мы с Брентом знаем, как ведут себя приличные гости.
— Приличные гости ждут, когда их пригласят.
— Давай-ка не будем цепляться друг к другу из-за таких мелочей.
Оба посетителя вошли внутрь, и в гостиной сразу не осталось свободного места, такими огромными они были. Хотя пока они ни разу не использовали свое преимущество в размере, Человек-Язык не сомневался, что они не раздумывая прибегнут к любым мерам, лишь бы подчинить его своей воле.
— Чего ждут эти журналисты? — спросил Робби. — Насколько я знаю, таблоиды интересуются только чем-нибудь горячим.
— Ага, — поддакнул Брент и нагнулся к шкафчику с фарфором, чтобы посмотреться в застекленную дверцу как в зеркало. — Чем-нибудь горячим, Джей.
Он потрогал дверцу шкафчика.
— Осторожнее! Это антиквариат.
— В общем, странно выглядели эти парни, что болтались за полицейским заграждением, — продолжал Робби. — Короче, мы перекинулись с ними парой слов, да, Брент?
— Ага. Парой слов перекинулись. — Брент открыл шкафчик и вынул фарфоровую чашку. — Красивая. Она старая, да, Джей?
— Хватит, Брент.
— Он задал тебе вопрос, Джей.
— Ладно. Да, она старая. Начало девятнадцатого века. Если ты собираешься разбить ее, то сделай это поскорее, не играй на моих нервах, хорошо?
Робби хмыкнул. Брент тоже ухмыльнулся и поставил чашку на место, а потом закрыл шкафчик с осторожностью, достойной нейрохирурга, делающего операцию на мозге.
Робби сказал:
— Один из этих журналистов сказал, что копов интересует кто-то из местных. Ему сообщил какой-то знакомый в участке, что мертвая дамочка имела при себе здешний адрес. Но сам адрес нам не сказал. А может, и сам не знал. Или подумал, что мы работаем на его конкурентов.
64 
