4

В полете Оливии удалось не думать о том, что ее ждет в Аргентине. Но отнюдь не благодаря собственному самообладанию, а из-за своей беспокойной соседки, чересчур тучной дамы, беспокоящейся по малейшему поводу и без него.

Когда она потребовала французской минеральной воды (непременно в стеклянной бутылочке!) в пятый раз, Оливии стало нехорошо. К тому же дама по огромному секрету сообщила ей, что в воде, которая хранится более одной недели — даже если она разлита в бутыли и герметично укупорена, — непременно заводится всякая «живность»: от чумы до кишечной палочки. Но сама она этого не боится, так как пользуется суперфильтром такой-то фирмы, и, если Оливия захочет, то она, дама, обеспечит ее этими фильтрами до конца жизни. Оливия с большой осторожностью отнеслась к словам соседки, но высказать свои сомнения не решилась. Потому как подозревала, что в этом случае ей просто грозит погрязнуть в океанах полезной информации о несомненных достоинствах фильтра, представляющего собой просто толстую соломинку. Сама дама пила исключительно при помощи этого приспособления, демонстрируя преимущества и компактность прибора.

Не успела эта тема исчерпать себя, а Оливия — отойти от настойчивой рекламной кампании фильтров и их производителя, как дама нашла новую, не менее увлекательную тему для беседы: она выразила свою серьезную озабоченность безопасностью перелета. Весьма оптимистично, учитывая высоту, на которой летел самолет, и ширь океана под ними. Жизнерадостности в ее рассуждениях по поводу воздушных ям и турбулентности явно не хватало, а закончила она и вовсе плачевно, припомнив несколько фильмов-катастроф, в которых неизменно присутствовали крушения авиалайнеров, сопровождаемые чудовищными жертвами и массовыми разрушениями населенных пунктов. Или падением обломков с уцелевшими «счастливцами» на необитаемый остров, где до сих пор обитают некие доисторические чудовища-эндемики…

Поэтому не было ничего удивительного в том, что Оливия благословила ту минуту, когда самолет приземлился и она смогла покинуть свою беспокойную соседку. Оливия прошла досмотр и, оказавшись в зале, растерянно огляделась, пытаясь сообразить, что ей следует предпринять.

— Сеньорита Оливия Стюарт?

Она обернулась и увидела очень смуглого мужчину с черными как смоль волосами. На вид ему было лет тридцать пять, и больше всего Оливию поразили ярко-голубые глаза на этом смуглом лице.

— Да, я Оливия Стюарт. А вы?..

— Антонио Танзини, сеньорита, к вашим услугам. Я здесь, чтобы встретить вас и отвезти на ранчо вашего отца. Где ваш багаж?

— Вот. — Она указала на свои вещи.

— Будьте добры, следуйте за мной.

Антонио так же легко, как и Эштон несколько часов назад, повесил на плечо увесистую сумку, подхватил ее тяжеленный чемодан на колесиках и уверенно зашагал сквозь толпу к выходу. Мир сильных мужчин приятен только с одной стороны — женщинам не приходится таскать тяжести. Им бы еще учтивости побольше, и цены бы мужской половине не было… Оливия старалась не отставать, мысленно порадовавшись тому, что не надела туфли на высоких каблуках. Антонио приехал за ней на «лэндровере» одной из самых последних моделей. Лоснящиеся черные бока машины были горячи и запылены, но в салоне царила прохлада, приятно пахло кожей и — слегка — дорогими сигарами. Оливии был знаком этот запах, потому что Мел курил дорогие кубинские сигары с точно таким же ароматом. Она вновь вспомнила о Меле, хотя уже неоднократно давала себе обещания раз и навсегда выкинуть его из головы. Оливия раздраженно поджала губы и тут же поймала в зеркале заднего обзора изучающий взгляд Антонио.

— Что-то не так, сеньорита?

— Все в порядке.

Автомобиль медленно тронулся и влился в поток разнокалиберных машин на шоссе.

— Мы не будем заезжать в город, чтобы не терять времени, — уведомил ее Антонио. Только сейчас Оливия заметила, что он говорит с легким акцентом.

— Нам далеко ехать?

— Путь неблизкий, но к вечеру будем на месте.

Оптимистично! Оливия в очередной раз откинула упрямый локон и обмякла на сиденье. Раз путь неблизкий, то не стоит так упорно держать спину прямой, напрягая и без того уже ноющие мышцы. Может, она и подремать еще успеет… Антонио казался целиком сосредоточенным на управлении автомобилем, и Оливия принялась рассматривать пейзаж за тонированным стеклом. Ничего примечательного за окном не было. Поля, редкие деревья, поселки, совсем скоро сменившиеся одиночными строениями. К тому же из-за тонировки все краски казались чересчур темными и однообразно-коричневыми. Вынужденное молчание усиливало ее нервозность и возвращало к ненужным мыслям, и Оливия осмелилась завести разговор.

  9