Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
95 
– Обижаешь. Ко мне клеились многие красивые парни. Может, и этот, да я его не запомнила.
– Знаешь, мне пришла в голову мысль, что этот Валентин мог быть послан одной из девушек, случайно узнавшей о существовании себе подобных… Но это лишь версия…
Гел ушла, а Юля, вернувшись в комнату, позвонила Харыбину. Только он мог помочь ей разыскать в большой Москве того самого судмедэксперта, который вскрывал труп Марины Смирновой. Если она, конечно, умерла…
– Дмитрий? – она лишь сейчас поняла, что это имя вносит в ее жизнь элемент рока.
– Слушаю… – он не узнал ее голоса.
– Это я.
– Ты? Не верю своим ушам. Ты где?
– Здесь.
– Понятно. Что-нибудь случилось?
Конечно. Разве могла бы я просто так позвонить своему бывшему мужу? Это выглядело бы абсурдно при наших-то отношениях. И что самое опасное, мой обычный дружеский звонок мог быть истолкован им по-своему, как стремление что-то восстановить, реанимировать…
– Мне надо найти одного человека.
– Приезжай.
– Не могу. Я ранена.
– Вот черт, а что же ты мне сразу не сказала. Тебе нужен врач?
– Послушай. Мы могли бы встретиться на нейтральной территории, и уж там-то я тебе все объяснила бы.
– Легко. Где и когда?
– Софийская набережная… – взгляд ее перешел на окно, залитое дождем, и ей вдруг стало ясно, что никуда-то она из дома выйти не сможет. – Записывай адрес…
И она продиктовала адрес Гел.
– Это не совсем, правда, нейтральная территория, это моя территория, но я надеюсь, что ты все правильно поймешь и поможешь мне.
– Ты, как всегда, в своем репертуаре. Сплошные тайны, окутанные кровавой дымкой, и бедолага Крымов, спрятанный где-нибудь под диваном или на антресоли…
– Крымов в Париже, ты же знаешь…
– О Крымове лучше всего знает лишь Крымов, – поправил ее Харыбин с улыбкой, которую Юля почувствовала сквозь разделявшие их километры.
– Да бог с ним…
– Дьявол, – снова поправили ее.
– Сколько тебе потребуется времени, чтобы добраться до меня?
– Минут сорок-пятьдесят, если не будет пробок. Ты покормишь меня? Я же холостяк, питаюсь чем придется, – заныл он в трубку.
– А потом ты запросишься в постель?
– Не знаю, как карты лягут.
– Тогда давай сразу к делу. Значит, так. На Масловке не так давно погибла от передозировки наркотиков девушка – Марина Смирнова. Ее родственники не верят в то, что она сама отправилась на тот свет, и поручили мне расследовать причину ее смерти. Как ты понимаешь, мне просто необходимо встретиться с судмедэкспертом, который вскрывал ее…
– Марина Смирнова? У тебя есть ее точный адрес?
– Конечно. Пиши… Рыбников переулок, 8, квартира 2.
– Как это Рыбников переулок, если ты только что говорила о Масловке…
– Боже, я перепутала… Зачеркни. Пиши: Большая Масловка, дом 25, квартира 263.
Я сошла с ума: продиктовала ему предполагаемый адрес Жени Рейс!
– Вот теперь больше похоже на правду.
– Будет лучше, если ты приедешь за мной и отвезешь к этому судмедэксперту. У меня мало времени…
– Послушай, Земцова, в кои-то веки ты позвонила мне, пригласила в гости, а теперь делаешь все возможное, чтобы свести нашу встречу к поездке к какому-то вонючему потрошителю. Будешь так себя вести, не получишь ни его, ни…
Юля в сердцах швырнула трубку. Но уже через несколько секунд раздался звонок, и, когда она взяла трубку, Харыбин уже не был таким принципиальным и его голос теплым медом заструился по проводам:
– Земцова, не хами. Жди меня минут через сорок. А что касается судебного медика, то это будет дорого стоить… Нет! Не бросай трубку! Вот и умничка. Все. До встречи. Целую. Твой Дима Харыбин.
Она отключила телефон и подумала о том, что в лучшие времена эти сорок минут были бы потрачены на приведение себя в порядок, на макияж и прочее. Сейчас же, когда ее все еще мутило от вчерашнего, да и побаливала рана на животе, ей ничего не хотелось делать для того, чтобы как-то понравиться своему бывшему мужу. Но и встречать его в грязном, перепачканном кровью платье Гел она тоже не могла. Оставалась ее собственная одежда – летние брюки и майка, еще строгий белый костюм. Ни то, ни другое не подходило для поездки в машине. В брюках ей будет тесно, они будут давить на рану. Белый костюм – тем более не годился. Оставалось снова запустить лапу в гардероб Гел. Юля распахнула дверцу шкафа и принялась выбирать себе наряд попросторнее и попестрее, чтобы в случае, если рана снова откроется, пятна крови были бы не так заметны на ткани. И она остановила свой выбор на тонкой широкой тунике красно-черно-желтых тонов. К ней у Гел имелись плетеные сандалии. Идеальный наряд: и в пир, и в мир.
95 
