Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
167 
Между глыб жёлтого ракушечника лежал мальчик. Он лежал, прильнув щекой к гальке и разметав избитые в кровь ноги. Он сжимал круглые камешки в пальцах выброшенных вперёд рук. На нём была порванная зелёная рубашка с квадратным белым воротником, похожим на матросский. Ветер кинул воротник на голову мальчику, и можно было разглядеть лишь рыжеватую ребячью макушку с торчащим пучком волос. Из-под руки мальчика выбралась ящерка — маленькая и проворная. По складкам рукава она взбежала к нему на плечо. И замерла там. Только глазки блестели — живые и умные, как у крошечного человечка.
Глеб с коротким стоном подался вперёд.
… — Это те, кто не успели стать ветерками, — шёпотом сказал Игнатик. И шёпот странно, очень громко прозвучал в мёртвой, какой-то чёрной тишине. Изображение погасло, и поднос с коротким звоном упал. Игнатик, часто дыша, лёг головой Яру на плечо.
Магистр негромко хрипел. Он полулежал на стуле, и руки его обвисли почти до пола. Лицо его затвердело, левая бровь наполовину отклеилась и висела над веком грязно-белым клочком.
Магистр заговорил, и голос его теперь напоминал шум от просыпавшихся гвоздей.
— Это нечестно… — сказал Магистр.
— Что? — тихо спросил Глеб. Тихо и страшно.
Магистр, ломаясь в суставах, поднялся. Шлепком ладони приклеил бровь. Приоткрыл твёрдые губы, стеклянно взглянул на Игнатика. Сказал с той же металлической рассыпчатостью:
— Я теперь вижу, что была ошибка. Мы зря пощадили этого мальчишку.
Игнатик поднял голову над плечом Яра.
— Вы — пощадили? — негромко проговорил он. — Иди-ка ты отсюда… глина.
Чита коротко и деревянно засмеялся.
— Я пойду. Разумеется, — сказал Магистр. — Но… Ярослав Игоревич… Я всё же надеюсь ещё на одну встречу. Деловую. — Он, не дождавшись ответа, медленно и деревянно вышел за дверь.
Чита, гибкий и бесшумный, двинулся за ним.
«Стой», — в первый миг хотел сказать Яр. И тут же подумал: «Нет, ты сам — стой. Решись на удар хоть раз!»
«А потом? — быстро спросил он себя. — Какой будет ответ?»
«Страхом не выиграешь бой».
«А ребята? Если что-то случится с ними?»
«Уже случалось. И не раз».
«А если будет ещё хуже?»
«Что — хуже? Боя всё равно не миновать. Из-за твоей нерешительности и так хватило бед… Решись хотя бы сейчас. Это совсем легко, ничего не надо делать. Только сидеть и молчать».
Он сидел и молчал. Чита исчез за дверью.
Алька вдруг звонко сказал:
— А на улице солнышко.
Все посмотрели в окно. Серые облака поредели. В разрывах между ними ещё была пасмурная дымка, но сквозь неё светило мохнатое солнце, похожее на громадный цветок мать-и-мачехи.
Тик сказал:
— Яр. Там на берегу Юрика не было… Ну, среди тех, кто упал.
Яр закусил губу. Ему было стыдно за свою радость. Юрка сумел улететь, но боль тех, кто разбился, отчаяние их отцов и матерей от этого не стали меньше… Но Юрка улетел. Значит, он ветерок? На какой-то поляне, на площади Города, на морском берегу можно встретить его, прижать к себе хотя бы на минуту… А потом?
А потом он опять улетит — живой и не живой, настоящий и призрачный. И неизвестно, есть у тебя сын или есть только одна печаль по нему. Ты будешь стариться, и наконец тебя не станет, а он будет летать над Планетой вечно — всегда маленький, всегда одинокий. И не сможет доделать то, что начал делать отец. Он останется навсегда двенадцатилетним Юркой. Беззащитным. Ему не страшны ни время, ни боль, ни холод, ни огонь. Но кто защитит его от тоски?
А кто защитит их всех, ветерков?
Яр думал об этом, и были в нем страх, берущая за горло тревога и боль, но в то же время его нервы были настроены на звуки в коридоре.
Там, в отдалении, стучали ребячьи подошвы, слышался смех, несколько раз хлопнула дверь. И наконец поверх этих звуков обозначились лёгкие знакомые шаги. И Яр как бы увидел Читу — спокойного, гибкого, даже красивого в своём чёрном спортивном костюме, — шагающего между облупленных коридорных стен.
Чита вошёл.
Чита вошёл очень спокойный, глянул через очки поверх голов. Только на щеках у него был резкий треугольный румянец. Чита отрывисто сказал:
— С Магистром произошла неприятность. Он шёл мимо спортзала. Там играли ребята. Они попали мячиком в Магистра.
— И что? — так же отрывисто спросил Глеб.
Чита заложил руки за спину и прислонился к косяку.
— Ничего… Сначала они испугались. Но я им сказал, что это был фокус. Шутка. Что старшеклассники сделали движущийся манекен, а он оказался непрочным… Ну вот… Осколков много, ребята их таскают в мусорный ящик. Странно, что даже пальто превратилось в гипсовую корку…
167 
