ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  141  

— Штраааф! Ты пооняяял? — тем противным тоном, что я ненавижу, сказал радикал.

— Киакой шитираф?… Я уше мента заплацивал…

— Пасть закрыл, я сказал! Штраааф!

Радикал силой усадил монгола на стул, дал ему по макушке. Он стоял над ним вплотную, почти упираясь в лицо ширинкой своих чёрных брюк со множеством карманов. Монгол клацнул зубами, щелочки глаз превратились в ниточки.

Это всё мне очень не понравилось, я решительно направился к Исидору:

— Знаете… здесь… уборки всякие… уже звонили… третьих лиц… — но Исидор рукой отстранил меня:

— Позвольте! Кто звонил? Портье? Внизу никого нет… — И добавил, помягче: — Да вы не переживайте. Ребята ему диктант дадут, он напишет, ошибки сосчитаем, он расплатится — и пойдет под свои нары, где он там обитает… И всё. Я ему сейчас объясню. Денис, оставь его! Дай картонку! — Исидор нагнулся над сидящим монголом — Ты меня понимаешь? По-русски говорить можешь?

— Ита…

— Ты откуда?

— Чито?

— Ну, из какого Каракалпакистана?

— Узбкстаны…

— Вот его козлиный паспорт. — Радикал Денис подал Исидору мятый паспорт (Фрол в это время вытряхивал его бумажник).

Исидор прочёл:

— Так… Усманов… Насрулла… О, слышали имечко — Насрулла!

— Та, я…

Фрол захохотал, повторяя:

— Ни фига себе — Насрулла!.. Срали, срали — и вот насрали. Как ты с таким именем живешь, чучачуркатая? — а Исидор показал узбеку картонку:

— Почему, Насрулла, ты тут по-русски неправильно написал? Ты понимаешь или нет — дети ходят, читают…

— Я — шито? Памдор кароши… — ошалело бормотал узбек.

— Помидор-то хороший, да вот ты плохой! — усмехнулся Исидор и обратился ко мне: — Нет, до чего дело дошло — недавно читаем в Питере на маршрутке надпись: «Иса Киевская», спрашиваем, куда это маршрутка идёт, а чучмек отвечает, что к собору… Это у них Исаакий — Иса Киевская… Что, наши дети должны расти рядом с исой киевской?..

Радикал потянул узбека за крученое малое ухо:

— Слушать, что говорят! Чего глаза выпучил, припизд! — (У самого радикала снизу на лицо, до носа, был накатан ворот свитера, сверху — шапочка по брови, а между этими чёрными полосами светилась тускло-холодная водянистая кашица злых бесцветных глаз.)

Исидор отстранил его:

— Погоди, Денис. Так негоже… Надо, чтоб человек понял свои ошибки, больше их не повторял.

Радикал напружинился, но отошел, стал ходить от кровати к стене:

— Да чего он поймет, засранец, чурбан с бархана?

Я не знал, куда деться. Любое насилие вызывает во мне дрожь и брезгливость. Сердце щемило. Краем глаза я видел, что Фрол что-то по-хозяйски раскладывает на столе. Между тем Исидор двумя длинными пальцами захватил кусок картона и показал его узбеку:

— Кто сие написал? Ты?

— Не знай чичас… атин… Ахмет, да…

— И ты стоишь под этим? И тебе не стыдно?

Узбек воздел к нему руки:

— Чито ститно, ва?.. Кароши памидор, кусни, да… Люти пакпают, да…

Фрол очистил место на столе, бросил несколько шариковых дешёвых ручек:

— Слушай, сруль, сюда: сейчас диктант писать будем.

— Чито? Тикитан? — дико открыл глаза узбеки повёл рукой: — Титрать?

— Да. Ошибка — штука.

— Понял, животное? Каждая ошибка — штука! — И радикал, неожиданно, издалека, где стоял, развернулся на одной ноге, а второй ударил узбека в грудь так, что тот полетел на пол вместе со стулом.

От неожиданности я вскрикнул в расплохе и хотел помочь узбеку, но Фрол поймал меня за руку:

— А ты садись, Фредя. Тоже пиши. Чтоб ему было стыдно… Вот, чуркан поганый, человек — немец, и то в сто раз лучше тебя наш великий язык знает и уважает!

Я дёрнулся:

— Да, но… Я ещё писал-написал… уже…

— Ничего, ещё напишешь…

Его рука жгла насквозь. И я, подчиняясь ей, сел. Радикал, подняв узбека вместе со стулом, усадил его:

— Сидеть, я сказааал, овощ! Почему по-русски не знаешь? Зачем сюда едешь? Нам мозги здесь засирать?

— Узбцки школ хатил… — забормотал узбек, но радикал ткнул его кулаком в шею:

— Никого не интересует, где и куда ты ходил. Делать, что прикажут, хайлом не щелкать, чебурек!

Но мне что делать? Всерьез они хотят, чтобы я писал диктант?.. И что, я тоже должен платить?.. Как я им заплачу? Покажу 500-евровые?.. Отнимут…

— Мне… Что делать? — обратился я к Исидору. — Писать? Я уже написал раньше… Как пить-есть писал…

  141