102 
Черт побери, откуда Антонио это известно?
— Где дети?! — в панике повторила Касс.
— В библиотеке, — ответил Антонио. — Там с ними Грегори и Селия. Альфонсо слишком устал и пошел спать.
— Антонио, — еле слышно промолвила она, — я только что ее видела!
— Трейси? — поразился он.
Касс стало совсем плохо: как она могла забыть, что исчезла: ее сестра? Ведь наверняка Изабель и к этому приложила руку! «Они предали меня…» Неужели Изабель все еще жаждет расплаты? Неужели Кэтрин была права?
— Нет. — Касс подняла на Антонио затравленный взгляд. — Я видела Изабель.
Его лицо превратилось в мрачную каменную маску. Однако глаза выдали скрытое недоверие, и Касс схватила его за рубашку, повторяя:
— Я видела ее! Мы стояли лицом к лицу, не знаю, долго или нет! Но прежде чем это случилось, сам по себе заработал мой компьютер, Я подняла крышку, и на экране высветились три слова. Три слова, Антонио! «Они меня предали!»
Он смотрел на Касс, не проронив ни звука.
— Ты что, не слышишь?! — Отчаяние ее было столь велико, что Касс готова была ударить Антонио. — Она оставила мне сообщение на компьютере!
— Я очень хотел бы тебе поверить, — начал он, положив руки ей на плечи. — Честное слово. Но, Кассандра, призраки не умеют обращаться с компьютерами. Честно говоря, по-моему, они вообще ни на что не способны, кроме как слоняться вокруг того места, к которому оказались привязаны.
Такое упрямство моментально вывело Касс из себя.
— Антонио, этот призрак не просто слоняется по дому! — выкрикнула она. — Этот призрак оставил мне сообщение, он способен рассуждать, и он чего-то от нас добивается!
— Почему ты так злишься? — вдруг спросил он, ласково проведя рукою по ее щеке.
Касс застыла, едва совладав с желанием оттолкнуть его руку. Она не просто сердилась — она была в ярости. Что это на нее нашло? Ведь они с Антонио друзья, даже больше, чем друзья! Откуда в ней эта ярость, эта жестокость? Не спуская с Антонио широко распахнутых глаз, Касс вспомнила, с какой жадной жестокостью они набрасывались друг на друга у нее в спальне. Тут же на память пришла Трейси, пинавшая ее в лицо с такой же яростной жестокостью.
— Кассандра! Что с тобой? — повторял Антонио.
Но Касс было не до него. Электрика закололи ножом. Тетю Кэтрин задушили у нее на глазах без всякой пощады. Эдуардо принял не менее жестокую смерть. А как насчет деда Антонио?
— Антонио, похоже, над нами действительно тяготеет проклятие — проклятие жестокости и смерти.
— Кассандра…
— Нет! Твой отец, твой дед, моя тетка, электрик! — Она не замечала, что кричит в полный голос. — Все они мертвы, и ни один не умер своей смертью!
— Только не вздумай утверждать, будто в этом замешана Изабель!
— Но ведь она была здесь и оставила мне послание! — Касс с содроганием всмотрелась в темный безмолвный коридор у него за плечом и выдохнула: — Идем! — Она решительно схватила Антонио за руку и бегом потащила вперед, стараясь побороть новый приступ тошнотворного страха.
— Иду, иду! — Он едва поспевал за Касс, и луч от его фонарика выписывал на бегу причудливые кривые.
На пороге своей спальни Касс задержалась. Слава Богу, Изабель не было видно. И не чувствовалось запаха фиалок. Она ушла.
Антонио шагнул в комнату, шаря фонариком по углам. На столе стоял открытый включенный компьютер, однако послание исчезло.
Исчезло…
Касс не верила своим глазам.
— Кассандра, — ласково промолвил он.
— Нет! — Касс так и взвилась, зная, что он скажет ей дальше, — Я не выдумала ее от испуга, и я не выдумала это сообщение на экране! Я видела его! Антонио, ты просто должен поверить мне на слово!
Он промолчал.
Касс невольно выругалась и метнулась к кровати. Там все еще лежал теткин дневник — может быть, на его страницах найдутся ответы?
— Пойдем отсюда!
Антонио покорно последовал за ней. А Касс так не терпелось убраться из этой комнаты, что она даже забыла выключить компьютер.
— Я мигом вернусь, — сказал Грегори детям и Селии.
Библиотека была освещена множеством свечей и ярким огнем, полыхавшим в камине. Эдуардо и Алиса сидели на диване, и Эдуардо читал вслух. Оба встревожились.
Селия, постаревшая и осунувшаяся от горя, пристроилась рядом, зябко кутаясь в плед. Чай на низеньком столике давно остыл, но никому не было до этого дела.
— Куда это вы, сеньор Грегори? — всполошилась служанка.
— В туалет, — неловко усмехнулся он.
102 
