75 
– И что? – с интересом взяла старый конверт я. «Что за глупая идея посетила твою голову? Хочешь сбагрить детей на лето, чтобы самой пуститься гулять направо и налево? Причем тут я, и, тем более, моя мама? У моей мамы нет времени нянчиться с твоими отпрысками. И вообще, еще не известно, от меня ли они. И не пиши о таких глупостях больше. Ты для меня больше не существуешь», было выведено неровным почерком. – Это от мужа? Написано его рукой?
– Ага, – хитро улыбнулась она.
– Круто. Иск о препятствовании мы практически отбили, – довольно потерла руки я.
– О чем? – не поняла Маша.
– Да не важно. Ты расслабься. Давай дальше смотреть, – усадила я ее. Еще через несколько часов совместными усилиями мы нарыли счета из кружков и секций, куда ходили детки, оплату квартиры, старые выписки из домовой книги и еще кучу правильных фотографий. Я была довольна. Остальное я собиралась сделать самолично, для чего подробно выспросила Марию о ее друзьях, родственниках и знакомых. Заодно переписала фамилии воспитательниц и классных руководителей, участковых докторов и медсестер.
– Ах да. Сейчас Дашка только закончила курс укрепляющей терапии. За нее Родриго платил. Это может помочь?
– Конечно! – с удовольствием воскликнула я. – При определенном умении из любой ерунды можно состряпать юридическое доказательство.
На следующий день я чувствовала себя готовой для следующего раунда переговоров с Дементьевым. И смело набрала номер его конторы. Хотя, если честно, не очень смело. Я все-таки давно не практиковала. А вдруг этот благородный рысак имеет в рукавах такие козыри, о которых я даже не представляю. Или я дрожу и вовсе от чего-то другого?
– Дементьев слушает, – бархатно влился в мое ухо он.
– Лапина, – коротко бросила я, предоставив ему самому вспомнить, кто я и что.
– Добрый день. Вы, по-видимому, приняли решение. Готов выслушать, – с готовностью отреагировал он. Я так и видела, что он ждет от нас Оливейриных денег. Впрочем, и я бы ждала на его месте. Ведь его дело напрямую зависело от того, испугаемся мы или нет. Мне даже стало немного грустно. Вот сейчас придется открыться и сказать, что мы совершенно не испугались. Коллега расстроится.
– Можно сказать и так. Только по телефону я говорить не планировала. Вы сможете завтра в вечернее время подъехать с клиентом к Марии?
– А у вас время будет? – ехидно полюбопытствовал он.
– В каком смысле? – не поняла я.
– Ну. Вы же этим делом занимаетесь параллельно с основной работой, верно?
– Да, – ощетинилась я. Попытки сбить мой моральный дух были бы хороши, не будь я профессионалом. – Но к завтрашнему вечеру я уже закончу охранную деятельность и буду полностью ваша.
– Жду, – хмыкнул он. И прибавил, – с нетерпением.
– Прекрасно, – я бросила трубку. То, что мне только что намекнули, что я дилетант, косвенно все же меня задело. В самом деле, я ведь зачем-то охраняю посольство, а ведь могла бы работать в такой же понтовой конторе. И носить такие же отглаженные в американской химчистке костюмы из натурального сукна.
Следующим вечером мы с мадам Оливейра с нетерпением ожидали визита. И он не заставил себя ждать. В семь часов вечера в дом вошел Максим Дементьев, наполняя прихожую запахом дорогого одеколона. Он сбросил легкое пальто и встряхнулся, напомнив мне коня, вылезшего из реки и смахивающего с гривы шелковые речные капли.
– Почему вы один? – спросила я.
– Клиент сейчас подъедет. Он с работы. А пока ничто не мешает нам побеседовать на нейтральные темы, – он улыбнулся и я прибавила к его благородству, сдобренному цыганским взглядом, еще и обаяние. Его улыбка превращала красиво очерченное умное лицо в солнышко точно также, как и у моего сына. Я вздрогнула и испугалась.
– На какие же, – напустила я на себя строгости. – О моей работе мы уже побеседовали, о чем еще желаете?
– О вашей работе? – непонимающе уставился он. Потом до него дошло и он немного покраснел. Совсем чуть-чуть. Даже и не покраснел, а просто на его щеках появился румянец, как с легкого мороза.
– О моей основной работе, – уточнила я. Я не собиралась облегчать ему выход из его же собственной нетактичности.
– Ах, это. Удивительно, когда в одной женщине содержится сразу столько талантов, – снова взял себя в руки он. На его лицо упала и прилипла маска вежливого отстранения. Я прикинула, и нацепила такую же. Пришел муж. Он кашлял, выдыхая остатки дыма. Видимо, затушил бычок сигареты прямо на пороге.
75 
