Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
47 
— Слышите? Теперь вы понимаете, как хорошо я ее изучила?
Джеймс почтительно кивнул и вымолвил:
— Весьма впечатляюще.
— Элизабет!
— Милостивый Боже, — произнесла девушка, — что ей может быть нужно?
— Компания, — ответил Джеймс. — Ей нужна компания. Только и всего.
— Где прохлаждается этот нелепый кот, когда он мне нужен? — Она повернулась и направилась к выходу.
— Элизабет! — окликнул ее Джеймс. Она обернулась.
— Да?
— Книга. — Он указал на красный томик, который она все еще держала под мышкой. — Вы же не собираетесь брать ее с собой в гостиную, верно?
— Конечно, нет! — Она сунула книжку ему в руки. — Спасибо. Я совсем о ней забыла.
— Я поставлю ее на место.
— Она стояла вон на той полке. — Она указала в противоположный конец комнаты. — Точнее, лежала на боку, обложкой вниз. Постарайтесь положить ее именно так, как я сказала.
Он снисходительно улыбнулся:
— Может, вам будет спокойнее, если вы сделаете это сами?
Она на секунду задумалась и со словами «пожалуй, да» выхватила у него книгу. Джеймс наблюдал, как она ринулась через комнату и аккуратно пристроила книгу на нужной полке. Затем отступила на шаг, оценивая результаты своих усилий, и сдвинула ее влево, осторожно постучав по корешку. Постояла, скривив в задумчивости рот, и передвинула томик назад, чуть правее.
— Можно подумать, леди Дэнбери заметит, что книга переместилась на какой-то дюйм.
Не удостоив его ответом, она промчалась мимо, бросив на ходу:
— Увидимся позже.
Джеймс высунул голову из библиотеки, проводив девушку взглядом, пока она не исчезла в гостиной графини. Затем закрыл дверь библиотеки, решительно прошагал через комнату, взял с полки книгу и углубился в чтение.
Глава 9
— Что вы хотите сделать?
Элизабет стояла перед леди Дэнбери с открытым от изумления ртом.
— Я же сказала тебе — собираюсь вздремнуть.
— Но вы же никогда не спите днем.
Леди Дэнбери выгнула бровь:
— Спала — не далее как два дня назад.
— Но… но…
— Закрой рот, Элизабет. В таком виде ты похожа на рыбу.
— Но вы же сами, — сказала Элизабет, — неоднократно говорили, что порядок является основой цивилизации.
Графиня издала неопределенный звук.
— Неужели нельзя разочек отступить от заведенного порядка? На то и порядок, чтобы его периодически менять.
Элизабет умудрилась закрыть рот, но все еще не верила своим ушам.
— Я могу спать хоть каждый день, — заявила леди Дэнбери, сложив руки на груди. — Послушай, какого дьявола ты озираешься, словно кого-то ищешь?
Элизабет, бросавшая отчаянные взгляды по сторонам, ответила:
— Чревовещателя. Не может быть, чтобы эти слова слетали с ваших губ.
— Уверяю тебя. Полуденный сон оказывает на меня исключительно благотворное действие.
— Но позавчера, когда вы впервые, не считая младенческого возраста, решили вздремнуть, вы проделали это утром.
— Хм… Может быть. А может, и нет.
— Да.
— Значит, в полдень будет еще лучше.
Элизабет не представляла себе, что можно противопоставить подобной логике, поэтому ограничилась тем, что всплеснула руками и сказала:
— В таком случае ухожу, чтобы не мешать вам спать.
— Да. Иди и закрой за собой дверь. Мне необходима полная тишина.
— Я и не думала, что вы удовлетворитесь меньшим.
— Дерзкая девчонка. Где ты только этому научилась?
Элизабет метнула на графиню обвиняющий взгляд:
— Вы прекрасно знаете, что у вас, леди Дэнбери.
— Признаться, я неплохо поработала, делая из тебя человека, ты не находишь?
— Помоги мне Боже, — пробормотала Элизабет.
— Я все слышу!
— Нисколько не сомневаюсь, что слух будет последним, что вам откажет.
Леди Дэнбери громко расхохоталась:
— Ты знаешь, как развеселить старую ворчунью, Элизабет Хочкис. Не думай, что я не ценю этого. Я к тебе очень привязана.
Элизабет моргнула, удивленная несвойственным графине проявлением чувств.
— Да? Ну спасибо.
— Не всегда же мне быть законченной грубиянкой! — Леди Дэнбери посмотрела на маленькие часики, висевшие на цепочке у нее на шее. — Я бы хотела, чтобы меня разбудили через семьдесят минут.
— Семьдесят минут? — Откуда только леди Дэнбери берет эти нелепые числа?
— Одного часа явно недостаточно, но у меня слишком много дел, чтобы тратить на сон полтора часа. — С хитрой улыбочкой графиня добавила:
47 
