Особенно,... 
65 
Она старалась ступать па тянувшейся вдаль холла ковровой дорожке. Тишина вызывала у Элизабет благоговейное чувство — видимо, по контрасту с бесконечными препирательствами, которые ей пришлось вытерпеть во время завтрака, пока Лукас и Джейн выясняли, чья очередь мыть посуду. Стук собственных каблучков, когда она ступила на голый пол, эком разнесся по холлу, резанув по ее расстроенным нервам.
Прошмыгнув в библиотеку, Элизабет вдохнула запах полированного дерева и старых книг. Как она наслаждалась такими вот редкими минутами уединения! Бесшумно притворив за собой дверь, она окинула взглядом полки. А вот и красный томик — на том самом месте, где она сто нашла несколько дней назад. Ничего страшного не случится, сели она в последний раз заглянет в трактат миссис Ситон. Ясно, что это глупая книжонка, набитая в большинстве своем всякой чушью, но вкруг там найдется крошечный совет, который поможет ей разобраться с весьма актуальной проблемой, которая…
Элизабет взяла книгу и принялась ее листать. Палыш ее проворно переворачивали страницы, глаза пробегали текст. Она пропустила пассаж, посвященный гардеробу, и дребедень о необходимости практиковаться… Может, ближе к концу…
— Чем это вы заняты?
Девушка подняла глаза, болезненно сознавая, что выглядит как трепетная лань, замершая перед дулом охотничьего ружья.
— Ничем.
В пять шагов Джеймс пересек комнату, к Элизабет оказалась в пугающей близости от него.
— Опять читаете этот шедевр, не так ли?
— Читаю — не совсем точное выражение, — промямлила Элизабет. Надо быть законченной дурочкой, чтобы до такой степени смутиться, но она чувствовала себя так, словно ее застали за чем-то неприглядным. — Скорее просматриваю.
— Меня всегда чрезвычайно интересовало, в чем же разница между этими двумя понятиями.
Элизабет быстренько решала, что смена темы — лучшее, что можно придумать в ее положении.
— Как вы догадались, что я здесь?
— Услышал ваши шаги. В следующий раз, когда вам захочется пуститься во все тяжкие, держитесь ковра.
— Я так и сделала! Но ковер, видите ли, не бесконечен. Чтобы попасть в библиотеку, нужно сделать несколько шагов до полу.
В его карих глазах сверкнул странный огонь.
— Существует множество способов приглушить… Впрочем, не важно. В данный момент нам нужно разобраться с другим вопросом. — Он протянул руку и выхватил у Элизабет красный томик. — Я полагал, что мы сошлись во мнении, что это не более чем чепуха. Сборник пустых фраз я бессмысленного вздора, единственное назначение которого — превращать женщин в безмозглых, вечно хнычущих идиоток.
— У меня сложилось впечатление, что мужчины и так считают всех нас безмозглыми хнычущими идиотками.
— Большинство из вас, — буркнул он, соглашаясь. — Но зато к вам это не относится.
— Вы поражаете меня, мистер Сидонс. Я могу принять ваши слова за комплимент.
— И вы еще утверждаете, что не умеете флиртовать.
Элизабет не смогла сдержать улыбку, распиравшую ее изнутри. Из всех его комплиментов самыми трогательными были те, которые он делал неохотно.
Джеймс бросил на нее сердитый взгляд, напомнив ей капризного мальчишку, и решительно поставил книгу на полку.
— Постарайтесь больше не попадаться мне за этим занятием.
— Мне был нужен совет, — объяснила девушка.
— Когда вам понадобится совет, обращайтесь ко мне.
На секунду она поджала губы, затем возразила:
— Не думаю, что в данном случае это уместно.
— Что, черт побери, это означает?
— Мистер Сидонс…
— Джеймс, — буркнул он.
— Джеймс, — поправилась она. — Не знаю, что привело вас в такое скверное расположение духа, но мне не нравятся выражения, которые вы себе позволяете. А также ваш тон.
Он испустил протяжный вздох, ужаснувшись тому, как содрогнулось при этом его тело. На протяжении последних двадцати четырех часов все его естество пребывало в скрученном состоянии, и все из-за какой-то пигалицы. Да она, прости Господи, не достает ему даже до плеча!
Все началось с того поцелуя. Хотя нет, угрюмо признал он, все началось намного раньше, со смутного предчувствия, изумления и невольных фантазий: каково это — прикоснуться к ее губам?
И разумеется, этого оказалось недостаточно. Совсем недостаточно. Вчера ему довольно успешно удалось изображать равнодушие — не без помощи устроенного Элизабет холодного душа, который несколько усмирил его желание.
65 
