50 
Я зажмурилась, привыкая к окружающей темноте. Затем осторожно открыла глаза и прищурилась. Мрак вокруг посерел, отодвинувшись, так что стали различимы широченные вековечные дубы, заросли кустарника неподалеку и на приличном отдалении громада замка. Затем я перевела взгляд на себя и огорченно цыкнула, увидев, во что превратился мой праздничный наряд – платье повисло грязными лохмотьями, а на локтях и коленках алели свежие глубокие царапины, оставленные узловатыми корнями дубов.
– Ну и зачем мы здесь? – спросил юноша, подходя ближе и подавая мне руку. Ему момент перехода дался куда легче, чем мне. Рикки непонятно каким образом удалось устоять на ногах, поэтому он, как и прежде, был в безукоризненно чистой одежде. Правда, меч уже успел обнажить, без сомнения, почувствовав то же, что и я, – навязчивый запах смерти и крови, витающий над этим местом.
Сильные пальцы Рикки обхватили мое запястье, и я с кряхтеньем поднялась на ноги. Ныли отшибленные конечности, перед глазами плыло при любом резком движении, в спине что-то неприятно хрустело. Отступники, да меня и впрямь неплохо приложило. В следующий раз буду знать, что спешка и небрежность при балансировке на грани перехода добром не оканчиваются. Еще скажи спасибо, что меня не размазало тонким слоем на несколько миль вокруг.
– Ты ведь и так знаешь ответ на этот вопрос, – проговорила я, морщась от боли. – Нам надо найти его прежде, чем это сделает убийца.
Рикки не стал спрашивать, о ком идет речь. Он лишь понятливо ухмыльнулся и громко втянул в себя воздух, словно гончая, берущая след. Затем уверенно развернулся и пошел прямо, ступая так тихо, что ни одна сухая веточка не хрустнула под подошвами его сапог. Последовала за ним и я, растирая ушибленный бок и стараясь не поломать каблуки, запнувшись о какой-нибудь пень, неразличимый в темноте и ворохе опавших листьев. До полноты счастья не хватало еще расквасить себе нос, споткнувшись на ровном месте.
– Помогите…
Я нахмурилась. Мольба была почти неразличима, затерявшись в шепоте озябших веток над головой и шорохе листвы, оплакивающей ушедшее лето. Быть может, мне почудилось? Сама не так давно горевала, что мне в последнее время слишком часто мерещатся различные голоса.
Однако Рикки не стал сомневаться или медлить. Он бросился бежать с такой скоростью, что просто растворился в ночном мраке. Лишь смазанная серая тень мелькнула по направлению к куче валежника, темной горой выделяющегося на фоне остального леса. Поспешила за ним и я. Ну как сказать – поспешила. Скорее поковыляла, жалобно охая при каждом шаге. Неужели все-таки сломала себе что-то? Было бы весьма некстати, учитывая последние события.
Когда я добралась до небольшой низинки, удобно укрытой со всех сторон невысоким, но чрезвычайно колючим кустарником, Рикки уже давно был там. Он сидел на коленях перед каким-то ворохом тряпья, небрежно сброшенным в одну неопрятную кучу.
Неожиданно ворох пошевелился, и я с ужасом поняла, что вижу перед собой Виррейна. Чья-то бессмысленная и беспощадная воля перемолола его, словно жернова мельницы, скрутила и бросила умирать здесь, под самыми стенами дома первоочередного наследника.
– Он еще жив, – бросил мне через плечо Рикки. Провел рукой по лицу эльфа, убирая слипшиеся от крови светлые волосы, и обреченно покачал головой. – Но не знаю, надолго ли.
– Так сделай что-нибудь! – потребовала я, подскакивая ближе. Но тут же пожалела о своем неосторожном порывистом движении. Дурнота накатила так резко, что я едва успела ухватиться за ствол ближайшего дерева. Часто-часто задышала, словно жестоко побитая собака, пытаясь удержаться в сознании. Не знаю, то ли причиной стало мое головокружение, то ли кусты давали достаточную защиту от ветра, только запах крови моментально стал невыносимым.
Я тихо зарычала, как никогда прежде, мечтая перекинуться. Аромат смерти дразнил, дергал за усы, пробуждая в самых темных уголках души затаенные мрачные желания. Как было бы прекрасно выйти в эту безлунную ночь на охоту! Мчаться по темному лесу, выслеживая достойную добычу, чтобы потом вступить с ней в схватку на равных. Чем тяжелее дается победа, тем слаще ее плоды. Пусть поединок жестоко потрепал бы меня, пусть даже смерть поманила бы погребальными благовониями, но тем радостнее было бы встретить новый день, понимая, что прошедшей ночью удача улыбнулась именно тебе.
– Если бы я не провел с тобой весь вечер, то поклялся бы, что это твоих рук дело, – глухо заметил Рикки, неприязненно глядя на меня снизу вверх. – Тефна, ты пугаешь меня. Стоя перед раненым, ты думаешь не о помощи ему, а об охоте. Как это понимать?
50 
