— Это и я заметил, — пробормотал я.
Что-то в последней фразе гоблина меня зацепило… что-то…
— Зеленый, ну-ка, еще раз повтори, что сказал.
— Ы? — Толстяк удивленно глянул на меня. — Когда ему ну…
— Нет, не эту фразу, а перед ней.
— Тогда он за ночь перевернет Погребальнец вверх тормашками, а утром выпустит свою свору в погоню, — повторил гоблин.
Вот оно!
— Спасибо, Толстяк, — с чувством произнес я.
Глава 7
— Входи, Кейн, — голос из-за стекла прозвучал как раз в тот миг, когда я высвободил руку для деликатного постукивания, — окно у меня тоже не заперто.
— Ты меня унюхала или узнала по шагам? — спросил я, подтягиваясь и заглядывая в комнату. Крохотный огонек свечи давал скорее намек на свет, чем освещал, но, насколько я сумел разглядеть, мебели в ней за последний час не прибавилось. Людей — или иных существ — тоже.
— Углядела.
Окно раскрылось неожиданно быстро — так что я едва успел нырнуть вниз, чтобы уклониться от рамы.
— Залезай.
— Мне казалось, — пробормотал я, подтягиваясь и переваливаясь через подоконник, — что я выбирал самые темные места.
Дело не из трудных — уличное освещение Погребальнеца состояло из двух фонарей, один из которых освещал вывеску салуна, а второй едва заметной точкой желтел в дальнем конце улицы.
— Темные для человека, но не для волка.
— Ах, ну да…
Мне бы тоже не помешало ночное зрение — свеча не пережила открывания окна и теперь в комнате было действительно темно. Хорошая такая беспросветная тьма, так что и вперед шагать неохота.
Я покосился на небо, хотя за минуту куцый серпик молодого месяца ну никак не мог разжиреть до полноценной лунной хари.
— Понимаешь, я… ой-ой-ой…
— Что с тобой? — озабоченно спросила китаянка. — Ты ранен?
— Нет, — выдавил я, — просто нашел кровать… вернее, сначала её угол нашел меня.
— Бедный…
Обернувшись к окну, я увидел, что мисс Вей сидит на подоконнике, обхватив колено, и смотрит на небо — черный силуэт на лишь чуть более светлом фоне…
…и черноту эту нарушали два тусклых красных огонька.
— И чем же я обязана столь романтичному визиту?
— Р-романтичному?
— Ты первый в моей жизни мужчина, который пришел через окно, да еще ночью. Разве это не романтично?
— Да… наверно… — неуверенно сказал я. В моем представлении ночные визиты через окно носили скорее противозаконный, чем романтический окрас.
— Итак?
— Я передумал, мисс Вей.
Китаянка никак не отреагировала на это заявление. Разве что красные огоньки стали чуть ярче — и заметив это, я поспешно добавил:
— В смысле, принимаю твое предложение.
— И ты пойдешь со мной в Запретные Земли?
— Да, мисс… — какое же у неё имя, Господи, ну и дырявая же у меня память! Ну же, она называла его еще при первой встрече! Что-то созвучное с именем этого брата-небрата. Линда? Ланка? Вспомнил — Лисса!
— Да, Лисса.
— Хорошо.
Девушка медленно соскользнула с подоконника. Подошла ко мне, почти вплотную — я расслышал, как шуршит подол её платья, касаясь моих сапог, почувствовал уже знакомый цветочный аромат…
Темная комната, прекрасная девушка рядом — что может быть романтичнее?! Теперь я знал ответ на этот вопрос — романтичнее может быть ситуация, когда глаза у девушки не светятся красным.
Удар в грудь был не сильный, но его вполне хватило, чтобы я, потеряв равновесие, шлепнулся задом на кровать — и затылком о стену. Затем на мой живот с размаху опустилось нечто тяжелое и угловатое… а еще через миг человеческие — пока еще! — но вполне острые коготки впились в кожу чуть ниже бровей.
— Кейн Ханко, — шепот Лиссы при других обстоятельствах я бы наверняка счел нежным. — Хочу, чтобы ты знал: я умею неплохо узнавать, когда мне лгут. Поэтому постарайся сейчас говорить правду.
— Клянусь, — просипел я. — Клянусь говорить правду, только правду и ничего…
— Достаточно клятв. Первый вопрос — это шериф попросил тебя передумать?
— Э-э-э…
Коготки усилили нажим.
— Тебе какой глаз больше нравится, правый или левый?
— Не надо!
— Тогда отвечай на вопрос.
— Пытаюсь! — отчаянно выдохнул я. — То есть я думаю… матерь божья, он дурацкий, твой вопрос, потому что если я отвечу правду, это будет не совсем правда. Тьфу ты… ну это будет не та правда, которая на самом деле правда.