— Так и есть, — с облегчением подтвердил я. — В тварь просто и незатейливо всадили пару фунтов свинца. Когда есть много стрелков и большая мишень — это работает.
Если, конечно, мишенью не является дракон или что-то вроде него, добавил мой внутренний голос. На ящера уже нужен калибр побольше.
Мне вспомнилась картинка из «Приключений драконоборца Жиля»: пещера, перед ней — герой, изготовившийся трубить в рог… и «притаившаяся» в кустах пушка с дюжиной гномов. Впрочем, в Старом Свете драконов и до пушек изрядно повыбили.
— Малоэффективно.
— Смотря как считать, — возразил я. — Охотников на вампиров — настоящих, а не вообразивших себя героями юных дураков, — мало и стоят их услуги недешево. Десяток-другой стрелков найти куда проще.
— Охотники выполнят работу лучше.
— Может и так. Но вспомни твоих «приятелей» из каравана.
Венга задумалась.
— Их застигли днем на открытой местности. Нетипичный случай.
Я пожал плечами.
— Они стали пеплом, а их слуги, — я кивнул на тушу, — мертвы. А вот мертвых орков мы пока не находили.
И если не найдем, ехидно напомнил внутренний голос, кто-то станет беднее на полсотни монет. Кто-то, не умеющий сначала толком подумать, а уже после — раскрывать рот.
Впрочем, на общем фоне последних дней пари с Толстяком выглядело чуть ли не образчиком трезвого расчета и благоразумия. Сначала я оставил в живых гоблина, затем напугал гнома, связался с оборотнем и как финал — спас вампира. Для завершающего штриха оставалось всего ничего — влюбиться в темную эльфийку и перепить вождя троллей.
Или остаться наедине с вампиркой посреди Запретных Земель. Китаянка и гоблин уже отошли ярдов на сто, а по такой жаре даже ленивого мула догонять — проблема из проблем. Уверен, старик Ахилл, предложи ему выступить здесь, уполз бы в ближайшую тень и оттуда смотрел, как глупая черепаха рвется к заветному финишу. Уф. Из неё бы вышел отличный черепаший суп еще к середине дистанции. А вот из меня выйдет разве что похлебка.
Пот заливал глаза, в голове вместо приличных мыслей назойливой мухой жужжала дурацкая песенка. Янки Дудль был в аду, говорит: «Прохлада». Кто живал на Вэлли Фордж, не боится ад…
— Граф не доверял оружию дистанционного действия. И не учил работать с ним.
На переваривание этой фразы у меня ушло секунд пять.
— Существенный пробел в твоем образовании.
— Я спросила. Граф дал мне пистолет и велел выстрелить в него. Больше вопросов не возникало.
— Он что, увернулся от пули?
— Нет. Разрубил её шпагой.
Я понимающе кивнул.
— Слыхал про такое. Берется старинный пистоль с кремневым замком, а пороху насыпается — ровно, чтобы пуля вылетела, а не выкатилась из ствола. Ловкость рук — и никакой магии.
Вампирка промолчала, и я решил досыпать соли в суп.
— У нас этот фокус показывали двое бродячих актеров. Знаменитый Олле-чего-то там, обнищавший потомок древнего рода, а второй был Гарольд Пятый или Шестой — тоже король в изгнании. Свою-то пулю они разрубили, что твой арбуз, а когда один парень из публики предложил им повторить номер с его револьвером — разом сдулись.
Снова тишина в ответ. Похоже, что роль школьного учителя не очень-то мне дается. Впрочем, просвещение вампиров никогда не возглавляло список: «чем бы я хотел заняться этим летом и следующие лет двадцать-сорок!»
Однако на самом деле Венга слушала меня очень внимательно. Выяснилось это почти часом позже, когда я уже успел сменить гоблина в головном дозоре, отшагать мили полторы, едва не провалиться в совиную нору — да-да, именно так! — и напрочь позабыть о разговоре с вампиркой.
— Выстрели в меня.
Будь я в этот момент верхом на лошади — наверняка бы выпал из седла. Все же и в хождении пешком есть какие-то плюсы.
— Э-э… тебе так надоело жить?
— Если решила отдать концы, — гоблин, разумеется, не мог пропустить наши реплики мимо ушей, — пуля тебе мало поможет. Но если настаиваешь, мы живо разложим для тебя костерок, верно, эй-парень?
— Я решила попробовать, — пояснила Венга.
— Попробовать что?
— Разрубить пулю.
Это прояснило ситуацию для меня, но не для Лиссы и гоблина — так что мне пришлось пересказать им наш недавний диалог.
Толстяк был восхищен.
— Клянусь задницей Спящего, бредовей идеи я не слышал уже с полгода! — заявил он. — Чем ты собралась отмахиваться, прутиками своими?