Особенно,... 
87 
За это время у нас выделились две точки зрения на происходящее. Лисса считала, что гончая всерьез намерена перегрызть нам глотки, но при этом опасается нападать на готовую к бою четверку. Гоблин же уверял, будто израненный и оголодавший монстр просто пытается завести себе нового хозяина, согласного подкинуть ему мосол-другой.
Лично я уже начинал подозревать, что тварь просто издевается над нами.
— и-и-и-голодная-я-несчастная-я-я-я…
— Ти, ну почему эта скотина не может найти себе другую дичь?!
— Патамучта другая здешняя дичь слишком проворна для неё, подруга. Чтобы поймать оленью мышь или антилопового суслика, одного умения злобно тявкать маловато будет. Да и вряд ли она сможет наесться мышами, гы-гы. Так шта по всему выходит — мы единственное доступное ей мясо на полсотни миль окрест.
— и-и-и-голодная-я-я… — подвыла Толстяку гончая.
Если бы у нас была магическая ловушка, подумал я… или динамит… хотя бы просто медвежий капкан! Наверняка ведь тварь готова сожрать любую приманку!
— Еще один раз, не больше, — процедила китаянка. — Если эта тикусё завоет еще раз, я пойду и бу-ккоросу… голыми лапами…
Гоблин приветствовал это заявление одобрительным ыгыканьем, а пегая лошадь, которую Лисса тащила за собой, — испуганным ржанием.
— Я могу попытаться её догнать, — сказала Венга.
— Мы уже обсуждали эту возможность, и ответ был «нет».
— и-и-и-несчастная-я-я-я…
— Тогда мы можем пожертвовать ей хромоножку. — Я кивнул на второй наш трофей, гордо вышагивающий за гоблином. — Может…
— Нет! — хором отозвались китаянка и Толстяк. Но если Лисса ограничилась отказом, то гоблин аж трясся от искреннего возмущения.
— Ума лишился, эй-парень?! Это же настоящий оркский боевой жеребец, а не какая-то унылая, — на самом деле гоблин выразился куда непристойнее, — вьючная кобыла. Хоть представляешь, сколько за него дают?
— А сколько дадут за наши обгрызенные кости, зеленый?
Мне и самому не очень-то нравилась идея расставаться с конем, но волочащаяся следом за нами тварь вызывала еще более неприятные ощущения.
— и-и-и-голодная-я-несчастная-я-я-я-вау-вау-вау…
— Мне кажется, или в этот раз ближе?
— Точно ближе, — кинув повод вампирке, Лисса вскочила на валун и, сняв черные очки, принялась разглядывать заросли. — Кейн… видишь её?
— Вижу.
Похоже, гончей тоже наскучило конвоировать нас, да еще развлекать бесплатными ариями по ходу процесса. Тварь сидела на пригорке, облизываясь, глядела в нашу сторону, и до неё было никак не больше трех сотен ярдов!
— У нас есть минута, чтобы выбрать лучшего стрелка, — прошептал я. — Добровольцы есть?
Лисса отрицательно мотнула головой. Гобл оскалился.
— Валяй, эй-парень. Глядишь, и в этот раз тебе повезет.
— Только бы не спугнуть.
Пригнувшись, я осторожно подошел к вьючной кобыле, отстегнул от седла чехол и, по-прежнему прячась за крупом, извлек на свет наш самый ценный — после Венги — трофей из вампирского каравана: английский пятизарядный карабин. Отличное оружие, сделанное мастером своего дела, — ореховая ложа, вороненая сталь и серебряная проволока узора, весь механизм подогнан словно часы.
— Целься в крестец, — подсказала из-за плеча вампирка. — При удачном попадании есть шанс обездвижить задние ноги.
— А голова?
— Прочная кость, сложная форма, маленький мозг.
— Ясно.
— И не забудь поправку на ветер, эй-парень, — добавил гоблин. — Два фута вправо.
Я едва не взвыл не хуже костлявой гончей. Ну почему?! Какого черта?! Разве стоило уезжать из дома в это клятое Пограничье лишь для того, чтобы вместо родителей меня обкладывали советами вампирка и гоблин?! У-у-у… спокойно, Кейн, спокойно. Вдох, выдох, плавно тянем-потянем спуск…
Гончая исчезла. На всякий случай я моргнул, но наваждение не пропало — только что серая туша была в прицеле, а сейчас её уже там нет. Зато колышущиеся не в такт ветерку заросли подсказывали: зверюга полным ходом несется прочь, не особо разбирая при этом дорогу.
— Удивительно, — сказала Лисса. — Это был самый бесшумный выстрел на моей памяти.
На миг я тоже засомневался в собственных ощущениях — и продернул затвор. Вылетевший патрон был целехоньким, и значит, мои уши были в полном порядке, а британцы пока еще не изобрели беззвучный порох.
— Я не выстрелил.
— Хочешь сказать, она испугалась одного лишь вида винтовки? Тогда еще извини, что не позволила…
87 
