Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
30 
– А…
– Ты все еще здесь?
– Уже нет, учитель.
* * *
– Ш-а-а-х.
– Что?
Голос доносился из белого тумана, окружавшего Шаха со всех сторон. Даже… да, ноги тоже висели в этом тумане – и ни на что при этом не опирались.
– Ты спишь.
– Сплю?! А-а, понятно.
– Ты должен запомнить.
– Запомнить что?
– Ты увидишь коня. Сядь на него и скачи…
– Эй, – не выдержал Шах. – А если я увижу нескольких коней?
– Ты узнаешь его, – пообещал голос. – Это великий конь. Он служил многим великим героям. Ты не мог не слышать о нем. Его зовут “Держащийся-с-краю”.
– О да, я слышал о нем, – подтвердил Шах. – Великое множество раз. Но… я ведь его никогда не видел.
– Вороной. – В голосе проявились отзвуки эмоций, правда, Шах не был уверен, каких именно. – С белой звездочкой на лбу. Он. Будет. Один. Ясно?
– Сел, поскакал, а дальше?
– Ты встретишь Лиико.
– Так ведь он давно умер, – удивился Шах.
– Неважно. Ты встретишь эльфийского короля и величайшего из героев Лиико Свет Несущего. Он. Будет. Один! Возьми у него то, что он даст тебе, и выполни то, что должен. Ты?! Все?! Понял?!
– Ну… не совсем… – промямлил Шах. Похоже, источник голоса его попросту не расслышал, поскольку начал стремительно удаляться.
– Ты должен исполнить предначертанное… чертан-ное… энное.
Шах моргнул… И почувствовал, что он просыпается оттого, что кто-то трясет его за плечо.
– Что они тебе сказали?
– А? – Шах попытался протереть глаза и обнаружил, что он стоит все в том же белом тумане.
– Так я не проснулся?
– Конечно, нет, идиот, – раздраженно отозвался голос.
Это был другой голос. Хотя он доносился откуда-то сверху, у Шаха сразу же возникло ощущение, что его обладатель очень маленького размера – примерно по колено.
– Быстро говори, что они тебе сказали?
– Кто “они”?
– Не имеет значения, – быстро отозвался голос. – Те, кто были здесь до меня. Что они тебе велели?! – На слове “велели” голос почти сорвался на визг.
– Сесть на “Держащегося-с-краю”, поскакать вперед, встретить Лиико, забрать у него то, что он мне даст, и выполнить предначертанное, – без запинки отбарабанил Шах и озабоченно осведомился: – А что я, собственно, должен буду выполнить?
– Не имеет значения, – заявил голос. – Потому что предначертанное ими тебе выполнять не придется. Лиико, значит. Посмотрим, посмотрим…
– Да кто вы все, орк вас побери, такие?! – в лучшем шоновском стиле заорал Шах. – И что делаете в моем сне?!
– Не имеет значения, – в третий раз повторил голос.
В следующий миг Шах почувствовал, что идет по чему-то твердому, а спереди доносится дробное постукивание копыт и нетерпеливое ржание.
– Должно быть, это “Держащийся-с-краю”, – пробормотал Шах и уставился на выплывшего из тумана коня. – Вороной… звездочка на лбу…
Он осторожно взялся за луку седла, вставил ногу в стремя – конь стоял спокойно, и это придало Шаху храбрости – и решительно вскочил в седло.
Вороной немедленно рванулся вперед, да так, что Шах едва не вылетел из седла макушкой вперед – его спасло только то, что он изо всех сил вцепился в роскошную гриву вороного.
Дикая скачка из ниоткуда в никуда длилась примерно десять минут. Затем “Держащийся-с-краю” постепенно замедлил бег, перешел на шаг… и в этот момент Шах разглядел сквозь туман какую-то неясную фигуру.
– Пресветлый… э-э… король, – начал он. Фигура подвинулась поближе, и Шах замер с раскрытым настежь ртом.
– Фиора?! – выдохнул он. – Что ты тут делаешь?!
Толстушка Фиора – одна из самых некрасивых дудинских девушек – оглянулась по сторонам и жалобно вздохнула.
– Я должна кое-что отдать тебе.
– Ты?! – поразился Шах. – А… где Лиико?
– Я всенепременно должна передать тебе, – в своей обычной манере зачастила Фиора, – вот эту безрукавку из овчины, две головки свежего сыра и вот этот меч.
– Что?! – переспросил Шах. – Постой, Фиора, мне вовсе не нужна безрукавка, у меня есть прекрасная куртка, и сыр мне не нужен, и меч у меня свой, то есть не совсем мой… И потом, разве это меч?
То, что так настойчиво протягивала ему Фиора, походило разве что на рукоять меча, к которому приделали… приделали…
– Эй, малыш, хорош дрыхнуть! Вставай!
Шах открыл глаза и на этот раз, к своей великой радости, узрел не надоевший до боли белый туман, а ту самую маленькую, тесную – и такую родную – комнатушку, в которой он вчера так неудачно заснул.
30 
