Особенно,... 
75 
– Пошли, – скомандовал Шах, рывком приподнимая имперца с досок. – Будем выбираться отсюда.
– Постойте, – слабо запротестовал спасаемый. – Я должен найти Хюлла.
– Кому ты должен?
– Хюлл, мой слуга. Он, – паренек взглянул на кипящую внизу битву и упавшим голосом добавил: – где-то там. Я должен помочь ему.
– Ты сначала себе-то толком помоги, – сказал Шах. – Значит, так… по моему сигналу бросаемся к двери. Пригнувшись и так быстро, как только сможешь, – ждать не буду!
– Но…
– Пошли!
Как выяснилось, выполнять приказы имперец все же умел. Он даже успел проскочить в дверь, прежде чем Шах захлопнул ее и задвинул засов. В следующее мгновение дверь содрогнулась от страшного удара снаружи.
– Гоблин! – с видом знатока прокомментировал Шах, прислушался к доносящимся из-за двери звукам и, подумав, добавил: – Или кусок стойки.
– И что, – имперец, похоже, начал приходить в себя, – вы планируете предпринять в дальнейшем?
– Не надо, – поморщился Шах, – употреблять при мне это слово.
– Какое?
– План. Кстати, меня зовут Шах из Дудинок.
– Хорин Лагорио, сенье Дома Пенных Волн, – имперец попытался пожать протянутую Шахом руку и с удивлением обнаружил, что все еще продолжает судорожно сжимать рукоять шпаги. К рукояти прилагался полувершковый обломок клинка.
– Светлые Боги… моя шпага… моя Белая Молния…
– Эльфийская работа? – участливо осведомился Шах.
– Д-да.
– Тады понятно. На будущее, – заметил герой, – можешь учесть, что эльфийское оружие хорошо для парадов… ну и девкам голову кружить. Слишком много красоты – узор и все такое. Для честной рубки, – Шах ткнул пальцем за плечо, над которым маячила рукоять его собственного меча, – нет ничего лучше хорошей гномьей стали. Она хоть и выглядит не так здорово, но зато ей не в пример сподручнее пластать напополам.
– Это был подарок отца, – пробормотал паренек, – фамильная реликвия.
– Значит, идиотом был не ты, – сказал Шах, – а тот из твоих почтенных предков, кто отвалил за эту троллью зубочистку ее тройной вес в золоте.
– Может, еще удастся что-то сделать…
– Ты и этим огрызком, Хурин Сенье, – фыркнул Шах, – можешь наворотить немало. Спрятать в ножны, вогнать в потолок или себе в зад – и при этом не стоять столбом!
– Хорин, – поправил Шаха имперец, следуя первому из высказанных героем советов. – А сенье – это титул.
– Не силен я в этих ваших имперских тонкостях, – отозвался Шах, приглядываясь к замку ближайшей двери. Замок выглядел хлипко… что и подтвердилось, когда сапог героя распахнул дверь.
– Ближайшей аналогией, – начал Хорин, следуя за Шахом, – является титул наследного при… прошу прощения за причиненное беспокойство, досточтимая госпожа, – эта фраза адресовалось пытавшейся – не очень успешно – прикрыться простыней девчушке на кровати. При виде вышибаемой двери она, видимо, приготовилась завопить, но, разглядев вломившихся, отчего-то изменила свое решение и, призывно улыбнувшись, позволила простыне окончательно сползти вниз.
– Имя у тебя, наверное, такое красивое, как и ты, – задумчиво произнес Шах, поднимая с пола рыцарский шлем.
– …наследного принца. А имя свое я тебе только что на…
– Отзываюсь на Жасмин, – одновременно с Хорином промурлыкала девчушка. – А тебя, красавчик?
– Потом скажу, – пообещал Шах, с размаху запуская шлем в узенькое оконце. – Когда вернусь.
– Все вы так, – разочарованно вздохнула Жасмин, – обещаете.
– У нас, героев, – гордо произнес Шах, протискиваясь в окно, – слова с делами не расходятся. Мы… а-а, ктрегуруп! – Последние слова героя растворились в грохоте срывающейся черепицы.
– Клянусь, уважаемая, я ни в коей мере… – срывающимся голосом начал было говорить Хорин, но его слова были прерваны воплем с улицы: – Ползи сюда, пока сено не уехало!
* * *
Шах и спасенный им имперец были очень похожи внешне. Оба они были примерно одного роста, возраста и телосложения, темноволосые и синеглазые. Отдаленно схожими были даже черты лица – и на этом всякое сходство между юношами заканчивалось.
Даже в своем нынешнем, слегка потрепанном состоянии каждая деталь костюма Хорина не просто свидетельствовала, а прямо-таки вопила о высоком имперском статусе своего обладателя. Черный бархатный камзол с алыми отворотами, тремя рядами сверкающих пуговиц и шестью рядами серебряных заклепок отлично сочетался с черной же рубашкой из тончайшего “паучьего” шелка и белым шейным платком, старательно вывязанным затейливым бантом. Костюму вторили тонкие пальцы рук, унизанные тяжелыми перстнями, аристократическая бледность, манера изгибать подведенную тушью бровь и периодическое – особенно при волнении – проглатывание окончаний. Одним словом, Хорин Лагорио был наиподлиннейшим дворянином Забугорной Империи от приглаженных воском волос на макушке до начищенных до блеска модных, с квадратными носками ботфортов.
75 
