Последние отзывы

  19  

Упавший не шевелился. Свет проникал в коридор сквозь приоткрытую дверь. Холодея, Рита смотрела на распростертое тело. Мужчина был одет в толстый вязаный свитер и короткую куртку, под рукой лежало нечто вроде большого саквояжа. «Это кофр для фотоаппаратуры!» — догадалась девушка. А когда перевела испуганный взгляд на лицо незнакомца, то с ужасом поняла, что знает его.

— Глеб… Глеб Сваровский! — прошептала Рита, глядя на черную бородку и короткие курчавые волосы убитого («неужели я его убила?!») ею человека.

«Откуда он здесь? Это же невозможно! — пронеслась в голове другая мысль, но почти сразу же уступила место следующей: — Боже мой, что же я стою? Надо что-то делать!»

«Убийца» рванулась куда-то, одновременно и за водой, и к телефону, чтобы вызвать «скорою», но тут человек на полу пошевелился.

— Что? — склонилась над ним Рита — Как вы… что с вами? Подождите, я сейчас врача…

Сваровский со стоном приподнялся, сел на полу, ощупывая голову.

— Слышал я, что в вашей Москве не любят приезжих, — сказал он, на секунду зажмурившись и снова открывая глаза. — Но чтобы до такой степени… Чтобы даже в квартиру войти с риском остаться без головы… Это все-таки перебор.

Рита нервно засмеялась. Сваровский продолжал сидеть на полу и мотать головой.

— Но… это же не ваша квартира, — сказала Рита. — Вы здесь не живете. Здесь живу я. Откуда же у вас ключ? Между прочим, вторжение в чужое жилище, да еще ночью, — это вообще подсудное дело!

— Квартира не моя, а ключ мой, — ответил он.

— Но… так не бывает.

— На свете все бывает. Даже такое бывает, чего не может быть.

На этих словах Сваровский сделал попытку подняться с пола, но, застонав, опустился обратно.

— Что такое?

— Нога… Ох, черт…

— Сломали?! — испугалась Рита.

— Нет, не сломал, но… Кажется, вывих.

— Я сейчас врача!

— Да, пожалуй. Но сначала помогите мне подняться. Доктор, пожалуй, испугается, увидев больного лежащим точно поперек порога.

Опираясь на Ритино плечо, Сваровский поднялся. Девушка провела его в комнату, усадила на диван. Здесь, при свете торшера, Глеб, наконец, разглядел ее как следует.

— Ба! Глазам не верю! Это ведь вы?

— Я…

— Помню, помню… Сногсшибательная женщина. Продолжаете оправдывать свое звание. Вы как, и дальше намерены сбивать меня с пути истинного?

В голосе его не было особого гнева — скорее, добрая ирония. Знакомая смешинка промелькнула в темных глазах, которые, не отрываясь, смотрели на Риту.

— Я… я нечаянно.

— Верю! Дубина, которой вы меня огрели, может подвернуться под руку только случайно. Случайность — внезапно появившаяся неизбежность. А от таких случайностей, которые происходят с вами, мне все время приходится лечиться.

— Как ваша нога? — пробормотала Рита.

— Жить будет.

— Я все-таки позвоню в «скорую». Вдруг перелом.

— Вряд ли перелом, но врач не помешает.

— Сидите, я сейчас…

* * *

…Позже, когда врач ушел, поставив диагноз «ушиб и растяжение связок», наложив на ногу тугую повязку, прописав постельный режим и оставив на столе памятку — чем натирать и как ухаживать, Рита, наконец, решилась спросить у ночного гостя, как он оказался по ту сторону двери. Ответ был неожиданным:

— Видите ли, Рита, ваша квартирная хозяйка Людмила Витальевна Приходько — милейшее существо и задушевная подруга детства моей родной тети. Вот такая запутанная история отношений. Когда-то давно, в память о своей романтической девичьей дружбе, они обменялись ключами от своих квартир — московской и архангельской, ибо тетя моя, как я и сам, проживает в Архангельске. Когда мне случается нагрянуть в столицу, что, к сожалению, случается редко, не чаще, чем раз в полтора-два года, я обычно останавливаюсь как раз в этой квартире и пользуюсь широким гостеприимством тетиной подруги. В дорогу тетя Маша всегда дает мне ключ, вот только до сих пор ни разу я им не воспользовался. До сегодняшнего дня.

— Я не знала… Людмила Витальевна мне ничего не говорила, никогда… Я думала, что вы…

— Кто? Квартирный вор?

— Нет… Ну в общем… Да, квартирный вор.

Сваровский засмеялся. Он вообще не мог удержаться от улыбки при каждом взгляде на Риту. А она смущалась и вспыхивала, как маков цвет, когда замечала эту улыбку.

— А вы смелая. Другая бы на вашем месте в шкаф забилась или визг бы подняла. А вы — сразу голову с плеч. Вот это я понимаю. Это по-нашему.

  19