– Она обвиняла меня, будто я ей изменяю. Показывала снимки, где я с другими женщинами. Но снимки были групповые. Я старался убедить ее, что такая уж у меня работа. Строительство отелей. Я никогда не оставался ни с одной из них наедине. Старался вразумить ее. Она пила весь день. Я тоже. Меня уже тошнило. Я предупредил ее, что она должна доверять мне, я не в состоянии выносить такие сцены бесконечно. Лейла вспыхнула – она знает, что я стараюсь отделаться от нее! Лейла, Лейла… Она обезумела. Я пытался успокоить ее. Она расцарапала мне руки. Зазвонил телефон. Элизабет. Лейла все вопила на меня. Я выскочил. Спустился к себе. Посмотрел в зеркало. Кровь на щеках, на руках. Попытался дозвониться Крейгу. Так дальше нельзя. Я давно понимал это. Но надеялся, может, Лейла как-то справится с собой. Лучше оставаться с нею рядом, пока не завоюю Элизабет. Господи, как я пьян. Лифт. Квартира Лейлы. Дверь открыта, Лейла визжит…
– Что она кричала, Тед? – напряженно подался к нему Скотт.
– Не надо! Не надо! – Теда трясло, лицо исказилось.
– Тед, что ты видишь? Что происходит?
– Распахнул дверь настежь. В комнате темно. Балкон. Лейла. Держит ее. Держит! Помочь ей! Господи, он поднял ее! Не сбрасывай ее с балкона! Не сбрасывай маму!
Тед зарыдал – гулко, прерывисто. Тело конвульсивно дергалось.
– Тед, кто сбросил ее?
– Руки. Видел только руки. Она полетела вниз! Отец… – Тед стал запинаться. – Лейла… мертва… Папа сбросил… ее… Убил!
Психиатр взглянул на Скотта:
– Больше нам не услышать ничего. Или это все, что он знает, или еще не в силах заставить себя взглянуть в лицо всей правде.
– Чего я и опасался. Когда он выйдет из этого состояния?
– Довольно скоро. Сейчас ему надо отдохнуть.
Поднялся и Джон Уитли:
– Забегу еще к Эльвире Михан. На минутку.
– Я с тобой, – Скотт попросил оператора, – Забросьте видеозапись ко мне в офис. – И повернулся к помощнику. – Оставайся тут. Постереги мистера Винтерса.
Старшая медсестра в интенсивной терапии была заметно взбудоражена.
– А мы собирались послать за вами, доктор. Миссис Михан как будто выходит из комы!
– Она опять сказала «Голоса». – Лицо Вилли оживилось надеждой. – Так, знаете, разборчиво. Не пойму, про что она. Но она знает, старается объяснить…
– Значит, жизнь ее вне опасности? – спросил Скотт врача.
Джон Уитли посмотрел схему, пощупал пульс Эльвиры. Ответил тихо, чтобы не расслышал Вилли:
– Наверняка неизвестно. Но конечно, признак хороший. Если знаешь молитвы – молись.
Глаза Эльвиры приоткрылись. Она смотрела прямо перед собой и, когда взгляд сфокусировался, посмотрела на Скотта. По лицу у нее пробежала тревога.
– Голоса… – прошептала она. – Не было…
– Миссис Михан, – наклонился над ней Скотт, – я не понимаю.
Эльвира почувствовала себя как в доме старой миссис Смит. Миссис Смит всегда требовала, чтобы она отодвигала пианино и вытирала за ним пыль. Сейчас она тоже словно пытается сдвинуть пианино, но это – гораздо важнее. Ей хотелось сказать, кто сделал ей укол, но имя никак не вспоминалось. Лицо она видела яснее ясного, но имя куда-то потерялось. Она отчаянно пыталась поговорить с шерифом.
– Не доктор был… Не его был голос… Еще кто-то… Кто-то… – Она прикрыла глаза и почувствовала, что ускользает в сон.
– Ей лучше! – возбужденно зашептал Вили. – Она старается что-то сообщить.
«Не доктор был… Не его был голос…» О чем это она? – спрашивал себя Скотт.
Он бросился в палату, где оставил Теда, тот уже сидел в пластиковом кресле, сложив перед собой руки.
– Я открыл ту дверь, – глухо проговорил Тед. – Руки держали Лейлу над перилами. – Я видел, как вздувается на ветру белый шелк… Ее руки хватали воздух…
– Но кто держал ее? Видел?
– Все так быстро произошло. Кажется, я пытался крикнуть, а потом она исчезла, а тот скрылся. Убежал по балкону, наверное.
– Какого он был роста?
– Не рассмотрел. Я точно снова смотрел на отца, и он держал мою мать. Я видел лицо отца. – Тед обернулся на Скотта. – Я ничем себе не помог, да? Ни тебе, ни себе…
– Да, – без обиняков подтвердил Скотт. – Давай попробуем свободные ассоциации. Голоса. Говори первое, что приходит на ум.
– Идентификация.
– Продолжай.
– Уникальные. Личные.
– Продолжай.
– Миссис Михан. Она вечно болтала на эту тему. У нее явно появилась идея брать уроки дикции, и она каждого вовлекала в разговор об акцентах в голосах.