ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>

Остров ведьм

Не супер, на один раз, 4 >>>>>

Побудь со мной

Так себе. Было увлекательно читать пока герой восстанавливался, потом, когда подключились чувства, самокопание,... >>>>>

Последний разбойник

Не самый лучший роман >>>>>




  100  

Как по-вашему, можно так жить? Соскакивать с катушек при каждом контакте с людьми, шарахаться от каждого пустяка, это, знаете ли, изматывает, вот и скажите мне, можно так жить и не сойти с ума?

А при первом свете зари я вылетал из кровати, спасаясь от неописуемых снов.


Через шесть дней после того, как я совершил два убийства и спрятал трупы в лесах Новой Англии, кто-то позвонил у моей двери. Я заскочил в ванную, чтобы проверить лицо, добавил на него немного тонального крема, расправил складки на рубашке и, открыв дверь, увидел улыбавшегося детектива Зителли. С ним был еще один мужчина, тоже, судя по выправке и выражению лица, полицейский. Бледный, с завивающимися наподобие буравчика рыжими волосами и носом пуговкой, он выглядел как типичный бостонский ирландец, хотя чрезмерный рост – он был дюйма на три, самое малое, выше меня – наводил на мысль о скандинавском дедушке. Он неприятнейшим образом оглядел меня, причем глаза его задержались на нашлепке, украшавшей мою правую скулу.

– Простите, что побеспокоили, – сказал Зителли. Из кармана его пальто торчал свернутый в трубку бурый конверт, зловеще толстый. – Это детектив Коннерни. Ничего, что мы в такое время?

Я не без труда, но обрел дар речи:

– Э-э. Да. Прошу вас. Входите.

Они, как это принято у полицейских, встали посреди гостиной.

Я спросил, не желают ли они что-нибудь съесть.

Зителли прихлопнул ладонью по конверту.

– Чашка кофе – это было бы роскошно.

Поскольку предложение мое искренним не было, пришлось объяснить им, что кофеварки у меня нет. Может быть, чаю? Зителли помахал рукой: нет, спасибо, но Коннерни сказал: «Конечно», все еще глядя на меня так, точно я ему деньги задолжал. Я предложил им устраиваться поудобнее и покинул гостиную – так медленно, как мог.

Ладони у меня вспотели, открыв кухонный шкафчик и достав из него большую чашку, я уронил ее, она грохнулась об пол и разбилась вдребезги. Встав на колени, я торопливо смел осколки в ладонь. Ордер. Вот что у него в конверте. Документ, в котором сказано: тебе конец. Да, бесспорно, но там должно лежать и другое, много другого, иначе он не был бы таким толстым. Скорее всего, показания – Чарльза Палатина, доктора Карджилл – насчет моих низких нравственных качеств, корыстолюбия и мелочности. А может быть, свидетельские показания о каждой из покупок, совершенных мной 28 и 29 декабря, начиная с туристских ботинок и кончая одеялами и приправленным сигаретным пеплом омлетом из «Закусочной Жан-Люка». Сделанные службой наружного наблюдения снимки, на которых я еду, сжимая побелевшими руками руль, по I-95, забрасываю, согнувшись, ее листвой и подношу зажженную спичку к дымящемуся подолу его рубашки. Отчет об анализе ДНК, сообщающий, что кожа, частички которой были обнаружены под ее ногтями, содрана с моей физиономии во время драки. Из соседней комнаты доносились два мужских голоса – полицейские разговаривали. Обо мне, разумеется, прикидывают, как я буду вести себя во время ареста, как взять меня врасплох, окажу ли я сопротивление. Кто из них будет держать меня за руки, кто за ноги. Кто зачитает мне права. Свяжут ли меня по рукам и ногам? Или все пройдет цивилизованно – сначала чайку попьем, поболтаем о том о сем, а там уж и в «обезьянник»? Я здорово облегчил им работу моей беспечностью, не так ли? Я взглянул в сторону крыльца для слуг: может, выскользнуть через боковую дверь? И побежать, не останавливаясь, пока не перестанет идти снег, пока он не заметет все мои следы и не освободит меня от этого ледяного, холодного ада? Я смогу начать новую жизнь в каком-нибудь городке. Смогу отправиться – нет, не домой, наверное, но в какое-то место, достаточно близкое к дому, найти работу, которая обеспечит мне прожиточный минимум, сменить имя. Да, но куда я отправлюсь? И как? В моем распоряжении нет подпольной сети, в которой я мог бы укрыться. У меня нет «контактов». Все, что я делал до этой минуты, было импровизацией, основанной, по сути ее и логике, на кинофильмах. А в настоящей жизни они не срабатывают. И разумеется, полицейские предвидели мою реакцию и поставили своих людей прямо в конце подъездной дорожки… Нет, бежать я не могу, – во всяком случае, сейчас. Придется вернуться к ним. Что выглядело равно немыслимым. Эти двое – первые за неделю люди, с которыми мне придется по-настоящему разговаривать, и я, зная то, что знаю, сдерживаться в их присутствии, скорее всего, не смогу. Они представляют Закон. А я чувствую, что совершенное мной вытатуировано на моем лице. Оно и вытатуировано. Нужно еще раз намазаться кремом. Я услышал смех Зителли, и у меня перехватило горло, мне показалось, что на кухне резко подскочила температура. Я думал о том, что мне следует перестать думать. Следует действовать. Чем дольше я взвешиваю мои возможности, тем меньше их у меня остается. Встроенные в плиту часы тикают невероятно громко, время уходит, слишком много времени, ты хоть кран открой. Они там ждут, у них возникают подозрения – никто же не приготавливает чашку чая так долго. Я поставил чайник на плиту, склонился над ним, умоляя его закипеть.

  100