52 
— Я сейчас уйду — пробормотала она, — прости, я не знала.
— Чего ты не знала?! — Он крепко сжал ее плечи. — Не знала, что у меня день рождения? Ты странно вела себя в последнее время, Робин, но я и не подозревал, что настолько безразличен тебе. А теперь ты являешься сюда, чтобы подразнить меня?
— Подразнить? Пусти меня, ты пьян, — холодно сказала Робин, — я не желаю стоять здесь и выслушивать все это.
«Да, после того, как изменилась в лучшую сторону моя внешность, у меня определенно испортился характер…»
— Я выслушивал от тебя и не такое. И даже больше. Но, оказывается, после того как ты делилась со мною всем, после того как я поддерживал тебя, у тебя не нашлось для меня пары добрых слов в мой день рождения?!
Робин открыла рот для достойного ответа и… надолго лишилась возможности дышать, потому что Майкл яростным поцелуем впился в ее губы.
Его губы, его горячий язык обожгли ее, но Майкл был слишком груб, слишком напорист. Робин попыталась оттолкнуть его. Ей удалось сделать это, лишь когда Майкл выпрямился, чтобы перевести дыхание.
Робин разрыдалась.
Он остыл сразу, едва увидел ее слезы.
— Не нужно, не плачь, — зашептал он, прижимая ее к себе.
— Ты не целуешь, ты словно наказываешь! — выкрикнула Робин. — Чем я заслужила такое отношение?
— Ничем. Ты права. Ничем. Прости. Я больше не буду грубым.
Внезапно Майкл подхватил ее на руки так легко, будто она была ребенком. Отпустил он ее лишь возле постели.
Робин, словно онемев, смотрела на его темный силуэт на фоне окна с незадернутыми шторами. Она боялась представить, что будет дальше. Она боялась, что возобновится выяснение отношений. Она боялась, что он перестанет стягивать с нее платье…
Пока Майкл не передумал, Робин принялась расстегивать пуговицы на его рубашке. Нетерпение нарастало, усиливалось, становилось невыносимым. Затрещали нитки, но выдержали — Робин расстегнула пуговицы до конца. Майкл еще оставался в джинсах, а Робин ощущала на своем теле лишь трусики. Потом она почувствовала на себе всю тяжесть его худощавого, но тренированного тела. Пробежала тонкими пальцами по буграм мышц под гладкой кожей.
У них не было терпения на прелюдию. Майкл прижимался губами к шее Робин, в то время как ритм только нарастал. В голове у нее мелькнула мысль: «Только бы никто не вошел сюда!» Это была последняя мысль, которую Робин помнила.
Майкл вдавливал Робин в кровать всем своим весом, но она только прижималась к нему встречными движениями. Она не помнила, чтобы когда-нибудь ощущения были настолько сладостными при такой неистовости. Она пыталась сдерживаться сколько было сил, но потом все-таки застонала.
Эти стоны стали для Майкла детонатором. Темп усиливался. Он вжимал ладони в спину Робин, закидывал ее руки ей за голову, проводил по талии, сильно и крепко обхватывал бедра. Робин замерла на пике ощущений, и Майкл впитал в себя ее едва сдерживаемый крик.
Очень долго они не могли отдышаться. Сердцебиение постепенно утихало. Майкл откатился вбок, и Робин наконец-то смогла вздохнуть свободно. Впрочем, он тут же прижал ее к себе, заставил положить голову на плечо.
И оба почти мгновенно провалились в сон, словно и не было музыки, сотрясающей весь дом.
Линда проснулась от того, что кто-то бесцеремонно тряс ее за плечо.
— Какого черта, — недовольно пробормотала она, — у меня сегодня выходной!
— Линда, проснись, пожалуйста.
Руки и голос явно принадлежали Майклу.
Линда сделала над собой колоссальное усилие, приоткрыла один глаз.
— Что у тебя за вид, братец? — проворчала она. — А что, вечеринка закончилась?
— К счастью, да. Правда, дом теперь придется убирать все выходные. Но я разбудил тебя не поэтому.
— Что-то случилось? — Линда мечтала только об одном: снова уронить голову на подушку и спать. Надо же, каким-то чудом она очутилась в своей собственной спальне…
— Линда, где Робин?
— Откуда я знаю? Разве я слежу за ней? Наверняка дрыхнет дома. Отсыпается. Потому что вчера вечером я видела ее на кухне. А потом слишком долго не видела. Видимо, она ушла.
— Значит, дома, — резюмировал Майкл.
— Стоп, минуточку! Нет, она уже наверняка покинула Шотландию.
— Покинула? Ты что, бредишь?
— Не веришь мне — не спрашивай, — оскорбилась Линда. — А в чем дело? Зачем она тебе понадобилась? Она в командировке. Улетела далеко-далеко…
52 
