Особенно,... 
98 
Миновав острова, судно повернуло на запад. Вдоль берега тянулась полоса неподвижного невзломанного льда — припая. Дальше в море был «носячий» лед, в котором «Якутск» шел «через великую нужду» иногда по узким каналам всего по нескольку саженей ширины.
18 августа дубель-шлюпка достигла залива Фаддея, покрытого неподвижным гладким льдом. Далее на западе, за входом в залив, виднелся тянувшийся на север берег; в том же направлении поворачивал и край припая, заполнившего все пространство до островов Самуила (ныне острова Комсомольской Правды). Прончищев повел судно на север вдоль кромки льда. Находясь далеко от входа в залив Фаддея и не видя его южного берега, Прончищев и Челюскин посчитали, что перед ними устье реки Таймыры. Челюскин, отчитывавшийся после смерти Прончищева о работе отряда, в рапорте Берингу писал, что судно подошло к реке, «которая по слуху тамошних жителей может быть Таймурою». На основании этого рапорта Беринг в своем отчете указал, что отряд прибыл к устью Таймыры.
Севернее залива Фаддея в сушу далеко вдаются еще два залива — Симса и Терезы Клавенесс. В течение нескольких последующих лет, до работы Лаптева, ошибка Прончищева не могла быть раскрыта, и эти три залива поочередно считались устьем Таймыры. Но можно ли подобную ошибку ставить в вину морякам, плывшим без всякой карты вдоль совершенно безлюдного и неизвестного берега? Единственным руководством для них служили сбивчивые рассказы жителей, которые здесь не бывали и не знали этой части побережья полуострова Таймыр.
Находившийся на дубель-шлюпке лоцман, якутский казак, также не знал берега севернее островов Петра. Продвигаясь вдоль берега, моряки не видели на нем ни одного строения, ни одного человека. В тех редких случаях, когда высаживались на берег в поисках дров, они с трудом находили плавник — единственный вид топлива и строительного материала на безлесных берегах полярных морей и рек.
«Якутск» медленно продвигался к северу, обходя припай. Впоследствии в рапорте Берингу Челюскин отмечал, что вдоль берега тянулась полоса гладкого, «как на озере», льда, и делал вывод, что в тот год припай не взламывался и что вообще его «ни в какое лето не выносит». В наши дни этот вывод Челюскина подтвердился: в районе заливов Фаддея, Симса и Терезы Клавенесс лед взламывается не каждый год.
Утром 19 августа «Якутск» поравнялся с островами Комсомольской Правды. От них далеко в море тянулась полоса невзломанного неподвижного льда. Идя вдоль его кромки, судно двигалось на северо-восток. Стоял густой туман. Многократно бросали лот, но он не доставал дна даже при полностью вытравленном лотлине в сто двадцать сажен длиною. Когда туман стал рассеиваться, взорам моряков предстала безрадостная картина. Повсюду море было покрыто льдами; при этом со стороны берега лед был неподвижен, а со стороны моря медленно передвигались огромные льдины, промежутки воды между которыми были так малы, что по ним не смогла бы пройти небольшая лодка. Берега не было видно.
Около полуночи дубель-шлюпку сжало льдом, и она остановилась.
В каюте больного Прончищева, который уже не поднимался с постели, собрался консилиум. Было решено возвращаться назад и искать подходящее место для зимовки. На другой день при полном штиле и усиливавшемся морозе море стало покрываться тонким молодым ледком. Дубель-шлюпка из-за безветрия шла на веслах, которые с трудом пробивали утолщающийся лед; форштевень и обшивку около него острые льдинки резали, как ножи. Возникла опасность вынужденной остановки. К счастью, задул северный ветер; поднялась волна, взломавшая молодой лед. Дубель-шлюпка под парусами быстро пошла на юг.
23 августа судно подошло к входу в Хатангский залив. Посланные на берег матросы сообщили, что на нем никакого жилья нет и очень мало плавника. Боясь, что на берегах Хатангского залива не найдется подходящего места для зимовки отряда, а лед в любой момент может закрыть выход из залива, Челюскин, командовавший отрядом вместо тяжело больного Прончищева, решил идти к старой зимовке в устье Оленека.
29 августа, когда «Якутск» достиг Оленека, Прончищев скончался.
Встречный ветер не давал судну войти в реку. Уже наступили морозы, часто шел снег: снасти и паруса обледенели. Изнуренная холодом и тяжелым трудом команда выбилась из сил. Наконец, 2 сентября ценой больших усилий удалось ввести судно в реку и через некоторое время добраться до места зимовки. По реке уже шел осенний лед.
98 
