Последние отзывы

  137  

Но светлейший князь ошибался: люди, которыми он окружил Петра II и которых осыпал милостями, не были ему друзьями. Слишком свежи были в их памяти прежние обиды, слишком хорошо помнили они его прежнее высокомерие по отношению к ним. Да и милости светлейшего князя — выскочки, которого они считали гораздо ниже себя, — их только раздражали. Поэтому династические замыслы А. Д. Меншикова вызвали тревогу в стане его врагов, хотя сам он не сознавал грозившей ему опасности. А между тем противники его составили заговор, чтобы подорвать влияние всесильного временщика на юного царя. В заговор вошли виднейшие представители родовой аристократии (князья Голицыны и Долгорукие) и представители новой знати, бывшие одно время приверженцами А. Д. Меншикова, но вовремя угадавшие перемену политических сил при дворе.

Над головой А. Д. Меншикова сгущались тучи. Он мог бы использовать единственную, пожалуй, возможность — как президент Военной коллегии, поднять по тревоге гвардию и артиллерийские войска, встать во главе их и заставить заговорщиков капитулировать. Правда, в случае неудачи это стоило бы ему головы, может быть, поэтому светлейший князь и не отважился пойти на риск.

После указа о домашнем аресте, Петр II подписал и указ о ссылке А. Д. Меншикова с семьей, лишив его всех чинов и „кавалерии“ (орденов). Рано утром 11 сентября из Санкт-Петербурга вышел огромный обоз, увозивший семейство светлейшего князя и родственников жены в ссылку. Прислуги за ними следовало 127 человек; за бывшей невестой императора следовал ее прежний штат — юфмейстер, паж, четыре конюха и т. д., и таким образом, выезд А. Д. Меншикова совсем не был похож на отправку ссыльных.

Тайный верховный совет распорядился отправить светлейшего князя в его нижегородские деревни, где ему надлежало жить безвыездно. Но потом указ о ссылке был изменен, и местом ее был назначен город Раненбург^[39] [Ныне город Чаплыгин Липецкой области]. Осенняя непогода, разбитые дороги и длительные остановки в пути из-за частых приступов горловой чахотки у А. Д. Меншикова задерживали продвижение обоза. Только в начале ноября конвойная команда доставила ссыльных в Раненбург, где их поместили в крепость под охраной из 180 человек.

Светлейший князь не терял надежды вернуться ко двору и еще во время переезда в Раненбург не раз посылал письма в Москву и Новгород с просьбами о ходатайстве за него. Но более всего хлопотали его жена и свояченица Варвара Арсеньева. А вероятность возвращения существовала, так как князь Долгорукий думал женить своего сына на одной из дочерей А. Д. Меншикова. Мог осуществиться и брак его сына с одной из дочерей князя Голицына, а до этого светлейший князь намеревался, пользуясь своим богатством, спокойно жить в Раненбурге.

Ссылка в Раненбург была лишь предварительной, чтобы обеспечить свободу расследования и установления вины свергнутого властелина. А. Д. Меншикова обвиняли в том, что он угрозами принудил царя согласиться на обручение со своей дочерью, „чинил многие противности“ царице Евдокии Федоровне, самовольно рассылал по учреждениям указы и повеления, которые „не только императорской власти противны, но и государству вредительны“ были, вымогал казенные суммы, брал взятки, присваивал частные имения. Когда началось следствие, у А. Д. Меншикова конфисковали 90 000 крестьянских душ; города Ораниенбаум, Ямбург, Конотоп, Раненбург, Почеп и Батурин; 4 миллиона рублей наличными, капиталы в заграничных банках на 9 миллионов рублей; бриллиантов и других драгоценных камней на 1 000 000 рублей; три перемены серебряных тарелок (по 24 дюжины каждая), столовые приборы и 105 пудов золотой посуды. Кроме имений в России, у светлейшего князя были земли в Ливонии, Польше и других странах; король прусский подарил ему поместье Речек, а император германский — герцогство Козельское. Что же касается домов с роскошной меблировкой, драгоценной домашней утварью, усыпанной драгоценными камнями одеждой — этому добру и счета не было. Опись только вещей, взятых Меншиковыми в Раненбург, продолжалась три дня.

По окончании следствия А. Д. Меншикову было объявлено решение: сослать его в Пустозерский острог вместе с женой, сыном Александром и дочерью Александрой, а старшую дочь Марию отправить в Горицкий девичий монастырь на Белоозеро. В окончательном протоколе, подписанном 4 апреля 1728 года, местом ссылки для всего семейства назначался сибирский городок Березов.

  137