70 
— Но ты пока можешь помочь мне своей, — указала Ли на принесенную вилку.
Она выдвинула тарелку на середину стола, Люциан, улыбнувшись, взялся за вилку, и они продолжили совместную трапезу.
Они ели молча, и Ли между делом размышляла о своих странных видениях. Эти образы были не менее реалистичными, чем те, что нахлынули на нее под душем; в сущности, они являлись повторением тех жарких грез наяву… за исключением сцены с переплетенными телами на черных атласных простынях.
Она не имела ни малейшего понятия, что с ней происходит, однако, учитывая, что до укуса Моргана ничего подобного не случалось, можно было предположить, что это являлось результатом воздействия наночастиц.
Как только они расправились с общей порцией, официантка принесла им еще две и, забрав опустошенные тарелки, ушла.
Поскольку теперь не нужно было наклоняться вперед, чтобы дотянуться до стоящего между ними блюда, они оба расслабленно откинулись на спинки диванов, ощущая, как уходит также и внутреннее напряжение. По полпорции они уже умяли, и потому могли продолжать трапезу не спеша, ведя непринужденную застольную беседу.
— А охота за «выродками» — это оплачиваемая работа, или ты добываешь средства к существованию как-то еще? — поинтересовалась Ли, прожевав и проглотив очередной кусок. Этот вопрос был вызван не только любопытством, но и беспокойством о том, что Люциану приходится возиться с ней в ущерб своему делу.
— Охотники за отступниками — это своеобразное подразделение, и большинство из них получают вознаграждение, — ответил он. — Что касается меня, то я, кроме того, состою в Совете.
— В Совете? — округлила глаза Ли. — Я слышала, ты о нем упоминал. И что это за орган?
— Это нечто вроде нашего правительства. Совет издает законы, вершит суд и вообще заботится о нуждах и интересах бессмертных.
— И вашим вниманием не обделен ни один из них? — Похоже, судьба свела ее с довольно влиятельной личностью в сообществе бессмертных, и даже непонятно, хорошо это или плохо.
— Нас не так уж и много. Мы принимаем меры по сдерживанию роста популяции.
Ли внимательно посмотрела на Люциана. Этим утром он гораздо охотнее отвечал на ее вопросы. Очевидно, его вчерашняя раздражительность была вызвана недостатком сна.
— И сколько человек в этом Совете?
Люциан пожал плечами.
— Когда как… Мы стараемся, чтобы в нем было не меньше шести членов, а так… кто-то служит определенное время, а потом по собственному желанию снимает с себя полномочия.
— А Этьен с Рейчел тоже входят в Совет? — полюбопытствовала Ли.
— Этого еще не хватало! — усмехнулся он. — Они еще слишком молоды. В Совете могут заседать лишь самые древние бессмертные.
— Значит, засилье престарелых руководителей процветает и в вашей среде?
Люциан засмеялся.
— Дело в том, что старшие бессмертные имеют куда больший жизненный опыт, — объяснил он. — Кроме того, члены Совета не получают жалованье, а более юные бессмертные, как правило, озабочены добычей денег, и потому им было бы трудно уделять должное внимание возложенным обязанностям.
— А у тебя таких забот нет? — поинтересовалась Ли.
Люциан помотал головой.
— Я нахожусь в выгодном положении совладельца такой структуры, как «Аржено энтерпрайзис».
— И что это такое?
— Компания, которую мы с братом основали… Когда же это было?.. В шестнадцатом веке или в семнадцатом? — Он задумался, но, услышав смех Ли, бросил на нее удивленный взгляд.
— Извини, — произнесла она. — Просто забавно слышать, как человек вспоминает, в каком веке он… В общем, не обращай внимания. Итак, вы с братом основали свою компанию несколько столетий назад… И каждому из вас принадлежала половина?
Люциан кивнул.
— Потом, после смерти Жан-Клода, принадлежавшая ему доля была поделена между Маргарет и их детьми.
— Жан-Клод — это твой брат?
— Да, близнец.
Приподняв брови, Ли окинула взглядом всю фигуру Люциана. Подумать только — еще недавно в этом мире имелось целых два совершенно идентичных экземпляра столь неотразимого мужчины!
— Поначалу компанией руководили мы сами, но с некоторых пор совет директоров возглавил Бастьен.
— Если честно, то до сих пор я не слышала ни об одной компании, просуществовавшей четыреста или пятьсот лет.
— Ничего удивительного. Название менялось несколько раз, к тому же мы не торгуем тем, что можно купить в обычном магазине.
70 
