77 
— Гораздо больше мне подходит? — теперь уже непритворно удивился Руарк.
— Ну, этот подарок очень похож на тебя — во всем, — продолжала поддразнивать его Энджелин.
— Неужели? — Он поднял брови: — Что ты хочешь этим сказать, моя красоточка?
— Ну, как бы тебе объяснить… В общем, что-то отличное от общепринятого — так же, как и ты сам, — наконец нашлась с ответом Энджелин.
При этом она не могла сдержать улыбку, и в ее прекрасных сапфировых очах танцевали веселые чертики. Глядя, как Руарк разрывает оберточную бумагу своими изящными длинными пальцами, Энджелин заметила, что на косточках его правой руки все еще виднеются синяки, хотя и немного поблекшие. Она протянула руку и накрыла ею ладонь Руарка.
— Болит?
Она поднесла к губам его руку.
— Ну вот, теперь должно пройти!
Этот жест напомнил им обоим их ссору в Нью-Йорке. Протянув руку, Руарк, в свою очередь, нежно погладил то место на щеке Энджелин, на котором тоже виднелся слабый синяк — след от удара преступника. Нагнув голову, он слегка коснулся этой отметины губами и сказал:
— Ну вот, теперь должно пройти!
Завороженная чудным взглядом темных глаз Руарка, Энджелин вся затрепетала и с трудом заставила себя опустить взор.
— Ну, открой же подарок! — снова попросила она робко.
Энджелин с беспокойством наблюдала за Руарком. Вот он вытащил цепочку из шкатулки, и золотая лошадка сверкнула у него в руке.
— Мне нравится, — сказал он, наконец, действительно глубоко тронутый тем смыслом, который вложила в этот подарок Энджелин. Он поднял ее на руки и снова с чувством проговорил:
— Счастливого тебе Рождества, моя дорогая!
Поднеся Энджелин к кровати, Руарк осторожно положил ее туда, предварительно сняв с нее халат и ожерелье, и заботливо подоткнул со всех сторон теплое одеяло. Сев на краешек кровати и отведя с лица Энджелин непослушные пряди волос, он наставительно произнес:
— А теперь тебе надо хорошенько выспаться. И не возражай — это предписание врача!
Энджелин обвила руками шею Руарка:
— Как бы мне хотелось поскорее выздороветь! Чтобы можно было предаваться с тобой любви…
Его лицо озарилось той озорной улыбкой, которая особенно нравилась Энджелин.
— Вряд ли тебе этого хочется больше, чем мне, дорогая!..
Наклонившись, он нежно поцеловал ее в губы. Ему вдруг захотелось признаться в том, как он еще недавно ревновал ее, но он не знал, с чего начать.
— Руарк, я… — Энджелин тоже хотелось многое ему рассказать — например, о том, как она его любит, — но, опасаясь, что такое откровенное признание лишь смутит Руарка, она неожиданно оборвала себя на полуслове и закончила фразу так: — …желаю тебе счастливого Рождества.
— И тебе того же, моя Энджел.
Он направился к двери, а она не сводила любящего взгляда с его широких плеч и всей стройной фигуры. Затем, радостно вздохнув и улыбнувшись, Энджелин закрыла глаза и мгновенно уснула.
На следующий день, проснувшись рано поутру, Энджелин подошла к двери в комнату Руарка, легонько постучала и вошла. Он уже почти закончил одеваться.
— С Рождеством, дорогая. Он обнял ее и поцеловал.
— Руарк, я чувствую, что сегодня будет восхитительный день! — воскликнула Энджелин.
Заметив, что он безуспешно пытается завязать галстук, она покачала головой:
— Позволь, я помогу тебе.
Пока она возилась с узлом, вся ее веселость вдруг куда-то улетучилась.
— А кто же будет завязывать галстук Роберту?
— Он жив, Энджел, и это главное, — напомнил ей Руарк.
Молодая женщина улыбнулась:
— Ты прав. Ах, Руарк, если бы ты только знал, как я рада, что он вернулся!..
Он чмокнул ее в нос:
— Ни за что бы не догадался, если бы ты не сказала!
Энджелин подбежала к окну и выглянула на улицу.
Яркое солнце смягчило суровую картину зимы.
— Ты только посмотри, какая сегодня чудесная погода! — Она обернулась к Руарку и печально добавила: — Жаль только, что я еще не совсем выздоровела, так что не могу оседлать Короля и поехать куда глаза глядят…
Руарк, удивленно подняв брови, посмотрел на Энджелин. Помнится, прошлой ночью она тоже сетовала на то, что еще недостаточно здорова, только тогда причиной сожалений был он сам и кое-что с ним связанное… Прилаживая к часам цепочку, подаренную ему Энджелин, Руарк поинтересовался:
— Энджел, а что ты сделала с моими часами? Я бы хотел получить их назад, если это, конечно, возможно.
77 
