Открылась дверь в соседнюю комнату, и вошел еще один немец – худой, в темном строгом костюме. За его спиной Моска увидел обеденный стол, покрытый белоснежной скатертью с крахмальными салфетками, поблескивающими столовыми приборами и высокими стаканами.
Светловолосый сказал:
– Пожалуйста, присоединяйтесь к нашему позднему ужину. Что касается твоего дела, Вольфганг, я ничем не могу тебе помочь. Но, несомненно, твой приятель, обладающий таким богатством в виде сигарет, сможет оказать мне услуги в других предприятиях, не имеющих отношения к армейским купонам.
Моска отозвался важным голосом:
– Вполне вероятно, – и улыбнулся, а все рассмеялись, словно он очень удачно сострил, и отправились в столовую.
Лакей внес блюдо, на котором были разложены ломтики красноватой ветчины – такую можно было достать только на интендантских складах американской армии. На серебряном блюде лежал белый американский хлеб. Хлеб был подогрет.
Вольф намазал кусок хлеба маслом и, подняв брови, с нескрываемым восхищением сказал:
– Я вижу, хлеб вам подают еще до того, как он поступает на американский интендантский склад.
Светловолосый, широко улыбаясь, сделал неопределенный жест. Лакей внес несколько бутылок вина, и Моска, мучимый жаждой после долгих хождений по городу, залпом осушил свой бокал. Светловолосый посмотрел на него иронически и сразу же изобразил на лице удовольствие.
– О! – воскликнул он. – Человек в моем вкусе! Не то что ты, Вольфганг, вечно часами мусолишь одну рюмку. Теперь ты понимаешь, почему у него есть пять тысяч блоков, а у тебя их нет?
Вольф усмехнулся и возразил насмешливо:
– Это, мой друг, весьма слабая психология. Ты забыл, с какой скоростью я ем. – И стал класть в свою тарелку ветчину с блюда, а потом потянулся к другому блюду, где лежала по меньшей мере дюжина разных сортов колбас. Он положил себе умеренную порцию сыра и салата, взглянул на светловолосого и спросил:
– Ну, Хонни, так что ты теперь скажешь?
Хонни со сверкающими на веснушчатом лице голубыми глазами прокричал жизнерадостно:
– А теперь я скажу только одно: приятного аппетита!
Рыжая засмеялась, за ней остальные, потом она склонилась под стол и стала кормить огромного пса на полу. Она дала ему изрядный кус ветчины и взяла у лакея деревянную миску, куда вылила литровую бутылку цельного молока. Наклоняясь, она как бы случайно провела рукой по бедру Моски, а когда поднималась; оперлась о него. Она сделала это совершенно естественно, даже не пытаясь скрыть свой жест от окружающих.
– Ты слишком балуешь этого пса, – сказал Хонни. – Тебе надо заиметь детей. Для тебя это будет настоящая радость.
– Дорогой мой Хонни, – сказала она, глядя ему прямо в глаза, – тогда тебе придется изменить свои предпочтения в занятиях любовью. – При этом сладость ее голоса потопила жестокую горечь произнесенных слов.
– Это слишком высокая цена, – пробормотал Хонни и подмигнул Вольфу. – У каждого человека свои вкусы, а, Вольф?
Вольф кивнул, не переставая жевать гигантский бутерброд, который он себе соорудил.
Так они ели и пили. Моска, не теряя бдительности, больше ел, чем пил. Чувствовал он себя превосходно. Наступило долгое молчание, но потом рыжая очнулась от своих дум и произнесла с неожиданным возбуждением:
– Хонни, а давай покажем им наше сокровище? Пожалуйста!
Вольф оторвался от бутерброда, и его лицо приняло комично-напряженное выражение. Хонни засмеялся и ответил:
– Нет-нет, Вольфганг, прибыли тут не будет.
И к тому же уже слишком поздно, да и вы, должно быть, устали.
Стараясь не выказывать своей заинтересованности, Вольф небрежно спросил:
– Да что же это?
Светловолосый улыбнулся:
– Это никак не связано с деньгами. Это просто курьез. На заднем дворе я собираюсь разбить сад. Дом на противоположной стороне улицы разбомбили, и часть кладки упала на мой участок.
Я начал расчищать его от мусора. И потом я обнаружил кое-что весьма необычное. Там в груде щебня я нашел лаз. Подвал совершенно не пострадал, и весь дом ухнул туда. И вот что интересно.
Каким-то загадочным образом балки упали так, что они теперь удерживают все здание, и внизу образовалось большое помещение. – Он улыбался, и веснушки проступили у него на лице, как капли крови. – Уверяю вас, там есть на что посмотреть. Хотите, сходим?
– Конечно! – отозвался Моска, и Вольф кивнул в знак безразличного согласия.