Особенно,... 
79 
Я обменяла на деньги свои фишки и раздала каждому по сто долларов, как только мы устроились в гостиной. Джим отказался, а братья с благодарностью приняли. Трэвис схватил меня за руку, и мы направились к двери. Я видела, что он недоволен, поэтому сжала его пальцы своими.
— Что случилось, Малыш?
— Ты только что отдала четыреста баксов, Голубка! — Трэвис нахмурился.
— Если бы это была ночь покера в Сиг Тау, то я оставила бы их. Я не могу ограбить твоих братьев при первом моем знакомстве с ними.
— Они бы оставили твои деньги! — сказал он.
— И я бы ни секунды не жалел об этом, — засмеялся Тайлер.
Томас молча глядел на меня из угла комнаты.
— Почему ты смотришь на мою девушку, Томми?
— Какая у тебя фамилия, ты сказала? — спросил Томас.
Я нервно качнулась в сторону. Трэвис, заметив мое волнение, повернулся к брату и обвил мою талию рукой. Я не была уверена, делает ли он это из-за защитной реакции, или готовился к тому, что мог сказать его брат.
— Абернати. И что с того?
— Я теперь понимаю, почему ты не называл ее вместе с именем раньше, Трэв, но сейчас у тебя нет оправдания, — самодовольно сказал Томас.
— О чем ты, черт возьми, толкуешь? — спросил Трэвис.
— Ты случайно не связана с Миком Абернати? — спросил Томас.
Все головы повернулись ко мне, и я нервно провела пальцами по волосам.
— Откуда ты знаешь Мика? — Трэвис повернул голову, глядя мне в глаза. — Он — один из лучших игроков в покер, которые когда-либо жили. Ты знаешь его?
Я вздрогнула, поняв, что меня, в конце концов, загнали в угол, чтобы я сказала правду.
— Он — мой отец.
Комната взорвалась от возгласов:
— НЕ МОЖЕТ БЫТЬ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
— Я ЗНАЛ!
— МЫ ТОЛЬКО ЧТО ИГРАЛИ С ДОЧЕРЬЮ МИКА АБЕРНАТИ!
— МИК АБЕРНАТИ? ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
Томас, Джим и Трэвис — единственные, кто не кричал.
— Я же говорила вам, парни, что мне не следует играть, — сказала я.
— Если бы ты упомянула, что ты — дочь Мика Абернати, думаю, мы отнеслись бы к тебе более серьезно, — сказал Томас.
Я взглянула на Трэвиса, который смотрел на меня с благоговением.
— Ты — Везучая Тринадцать? — спросил он, его взгляд слегка затуманен.
Трентон встал и показал на меня с широко открытым ртом.
— Везучая Тринадцать у нас дома! Не может быть! Я не верю, черт возьми!
— Это прозвище, которое дали мне газеты. А история была не совсем точной, — сказала я, волнуясь.
— Парни, мне нужно отвезти Эбби домой, — сказал Трэвис, все еще глядя на меня.
Джим посмотрел на меня из-под очков.
— Почему она была не точной?
— Я не забирала удачу у своего отца. В смысле, это так нелепо, — я тихонько засмеялась, нервно накручивая волосы на палец.
Томас покачал головой.
— Нет, Мик дал его в интервью. Он сказал, что в полночь на твой тринадцатый день рождения его удача иссякла.
— А твоя возросла, — добавил Трэвис.
— Тебя вырастили бандиты! — сказал Трент, улыбаясь в волнении.
— Э-э… нет, — рассмеялась я. — Они не вырастили меня. Просто их было… много вокруг.
— Фигово, что Мик смешал твое имя с такой грязью во всех газетах. Ты же была всего лишь ребенком, — сказал Джим, качая головой.
— Возможно даже, что это была удача новичка, — сказала я, отчаянно пытаясь спрятать свое унижение.
— Тебя обучал Мик Абернати, — сказал Джим, с удивлением качая головой. — Господи, в тринадцать лет ты играла с профессионалами и выигрывала. — Он посмотрел на Трэвиса и улыбнулся. — Не ставь против нее, сынок. Она не проигрывает.
Трэвис посмотрел на меня, его выражение лица было все еще ошеломленным и растерянным.
— Э-э… Нам пора, пап. Пока, ребята.
Возбужденная болтовня семьи Трэвиса стихла, когда он потянул меня за дверь и повел к своему мотоциклу. Я закрутила волосы в пучок и застегнула куртку, ожидая, что он заговорит. Он сел на мотоцикл, не говоря ни слова, а я устроилась у него за спиной.
Уверена, он чувствовал, что я не была честна с ним, и возможно был сбит с толку, что одновременно со своей семьей узнал о такой важной части моей жизни. Когда мы вернулись в его квартиру, я ожидала большой ссоры и прокрутила в голове дюжину различных оправданий прежде, чем мы дошли до входной двери.
Он провел меня за руку по коридору и затем помог снять куртку.
Я потянулась к пучку из волос карамельного цвета на своей макушке, и они упали волной мне на плечи.
79 
