35 
– Сколько ванили, Сэм?
– Не помню. Лучше взять полную чашку, столько же, сколько и молока. О, нам еще нужна сода.
Кэсси быстро вернулась с ванилью.
– Соды больше нет.
– Тогда принеси немного кислого молока и черной патоки.
– Ты уверена? – воскликнула Кэсси.
– Да-а, мама говорит, что от этого тесто становится более воздушным и пышным.
– Я не понимаю, как кислое молоко и патока сделают тесто более воздушным, – сказала Кэсси. – Эти вещества такие тяжелые.
– Ну и что, я точно помню, что мама кладет все это, когда у нее нет соды.
– Сколько взять?
– Думаю, чашку того и другого, этого хватит. И побыстрее. Моя рука уже почти онемела.
– Больше я ни за чем не пойду, – бросила Кэсси, вернувшись. – Разве ты не видишь, что ни одна из женщин так не суетится? Я бегаю как угорелая, и люди даже посмеиваются надо мной.
Как будто прочитав ее мысли, Джефф громко закричал:
– Эй, Кэсси, почему бы тебе не взять лошадь? Ты, должно быть, уже пробежала туда и обратно миль пять.
Кэсси стиснула зубы.
– Ладно, все уже здорово смешано, – сказала Сэм. – Пора выливать тесто на противень и ставить печься.
У Кэсси вырвался вздох облегчения, когда они, наконец, засунули в печь противень с пирогом. Она обхватила девочку за плечи и крепко сжала от радости:
– Мы сделали это, Сэм! Сделали!
Но восторг Кэсси быстро пошел на убыль, когда веснушчатое лицо Сэм нахмурилось, и девочка начала в задумчивости постукивать пальцем по подбородку.
– Что-то не так? – спросила Кэсси. – Ты забыла что-то положить в пирог?
– Нет, не думаю. Я только не помню точно, что нужно для глазировки. Мама говорила, надо печь до тех пор, пока сверху не появится сладкая корочка.
– И что это означает? – спросил Боуи.
– Полагаю, мы еще успеем намазать пирог сверху. Я точно помню, нам нужна патока, масло и соль. Думаю, что все.
– Как много?
– Наверное, четыре чашки масла и по чашке патоки и соли. Или четыре чашки патоки и по чашке масла и соли. Не помню.
– Обычно первая мысль самая правильная, – посоветовала Кэсси.
– Ладно, раз я не помню точно, подстрахуемся и возьмем всего поровну: и того, и другого, и третьего.
Собрав на столе все вместе – патоку, масло и соль, они бросили все ингредиенты в жестяной чайник и поставили его на огонь. Спустя немного времени смесь начала булькать, и Кэсси стала ее помешивать.
– Тяжело мешать, она становится все гуще и тверже. Похоже, что смесь затвердела до самого дна чайника.
– Хм-м… – протянула Сэм. – Наверное, нам нужно больше жидкости. Что мы там положили внутрь?
– Четыре чашки патоки, четыре – масла и четыре – соли.
– Теперь я вспомнила. Мама говорила – щепотку соли. Кэсси тяжело вздохнула:
– Мы всыпали четыре чашки.
– Должно быть, из-за соли все стало твердым. Сейчас слишком поздно что-либо менять, продолжай мешать.
– Может, станет лучше, если добавить побольше сиропа.
– О'кей, но не больше двух чашек. Не стоит переслащивать.
Сэм посмотрела украдкой на своих ближайших соседок как раз в тот момент, когда они клали столовую ложку своей сладкой смеси в стакан с водой.
– Боуи, – тихо сказала Сэм, – пойди и разузнай, что Эмили делает там с водой.
Боуи со всех ног бросился к соседям и немного погодя вернулся.
– Они готовят сливочную помадку. Она сказала, если получается шар после того, как они бросили смесь в воду, то помадка готова.
– Может, и нам стоит попробовать, – предложила Кэсси. – Быстро, стакан воды.
Они положили столовую ложку своей булькающей каши в воду, в результате получился шарик, по твердости не уступавший камню.
– Этого следовало ожидать, – промолвила Сэм. Внезапно в воздухе запахло чем-то горелым.
– О, поглядите! – закричала Кэсси. – Наша глазурь бежит из чайника.
Горячая, сладкая масса с шипением переливалась через верх чайника и стекала по его стенкам.
От чада першило в горле. Кэсси и Сэм схватили ложки и пытались ими вернуть убегавшую массу назад в чайник. Но сироп продолжал стекать на решетку и на горевший под ней огонь.
– Надо снять чайник с огня! – крикнула Кэсси сквозь дым и чад, поднимавшиеся над жаровней.
– Ручка очень горячая, чтобы поднять его, – пропищала Сэм, отдергивая назад обожженный палец.
Кэсси быстро собрала низ своего фартука в несколько слоев и с помощью этого ухищрения опустила чайник на землю, но и на земле он продолжал булькать, шипеть и плеваться брызгами.
35 
