26 
«Да, не стоило», — признала Мирабо.
К этому моменту люди из Порта Генри, вероятно, уже в панике звонили Люциану, сообщая о том, что они не приехали… И не существовало ни единого чёртова способа заверить их в том, что всё в порядке. У Мирабо не было с собой мобильника, когда она уходила из церкви, а телефон Тайни пропал. Детектив подозревал, что его украли, когда он покупал одежду и продукты. Он рассказал ей об этом утром, пока они в предрассветных сумерках шли к машине.
Мирабо поначалу хотела где-то остановиться, чтобы сделать платный звонок, но одним из последних наставлений Люциана было указание не связываться с ним каким-либо иным способом, кроме телефона Тайни, если только не возникнет чрезвычайная ситуация. Он объяснил, что сотовый Тайни специально настроен таким образом, что его нельзя отследить, чего нельзя сказать об остальных устройствах связи. Люциан был полон решимости сделать так, чтобы никто не узнал о местоположении Стефани, кроме того, он являлся боссом. Поэтому Мирабо сейчас никак не могла успокоить всех тех, кто переживал за них.
«А они уж точно будут переживать», — удручённо подумала она. По её рсчётам, с того момента, как они заблудились в туннелях, и до того, как остановились в отеле, чтобы вымыться и отдохнуть, они, вероятно, отстали от графика на пять или шесть часов, а это означало, что они должны были прибыть в Порт Генри около трёх-четырёх часов назад. Вместо этого они находились в получасе езды от юго-восточной окраины Торонто, наслаждаясь самой восхитительной едой, которую она когда-либо пробовала, в самой ужасной обшарпанной забегаловке из виденных Мирабо. Тайни выбрал её спустя несколько часов нытья Стефани о том, что она голодна. Он назвал это место закусочной для дальнобойщиков и сказал, что здесь всегда самая лучшая еда.
Мирабо вынуждена была признать, что еда действительно была хороша. Но на самом деле, им не следовало останавливаться здесь, и если бы Тайни не казался не таким усталым после пребывания за рулём от самого Нью-Йорка, она бы так и заявила. Но последний час пути детектив постоянно зевал и тёр остекленевшие глаза, поэтому Мирабо решила, что разумнее будет сделать перерыв. А после она собиралась поменяться с Тайни местами и сесть за руль внедорожника, который этим утром он сумел открыть и завести всего лишь с помощью найденного в номере крючка и взятой у гостиничного разнорабочего отвёртки. Наблюдение за Тайни в действии впечатляло. Но затем Мирабо признала, что он впечатлял сам по себе.
— Ну что, всё? Можно ехать? — спросил детектив, и Мирабо с кривой усмешкой взглянула на свои пустые тарелки. Она так долго ничего не ела, а потом с жадностью уплела всё, что он ей купил.
— Мне нужно в дамскую комнату, — заявила Стефани, одним глотком допив свой коктейль розового цвета с запахом клубники.
— Ты отведёшь её в туалет, а я пока заведу машину, — поднимаясь, предложил Тайни.
— Эй, я не ребёнок. Сама могу сходить в туалет, — возразила Стефани, хмуро глядя на него.
Вместо напоминания о том, что Мирабо должна находиться рядом из соображений безопасности, Тайни усмехнулся и поддразнил:
— Я думал, что вы, девушки, всегда ходите в туалет группами.
— Сексист[3], - пробормотала Стефани, но её губы изогнулись в улыбке, когда она поднялась на ноги.
Дамы довольно быстро вернулись, но Тайни оказался быстрее. Он завёл внедорожник и подогнал его к самому входу, чтобы подхватить их, когда они выйдут на улицу.
— Я собиралась предложить сменить тебя за рулём, — пробормотала Мирабо, взобравшись на переднее пассажирское сиденье после того, как закрыла заднюю дверь за Стефани.
— Всё в порядке. Я хорошо себя чувствую. Перерыв взбодрил меня, — заверил Тайни.
Пожав плечами, Мирабо устроилась на сиденье и пристегнула ремень безопасности, пока Тайни выезжал со стоянки.
Они уже ехали по шоссе, когда Стефани внезапно наклонилась вперёд и спросила:
— Как тебя зовут по-настоящему, Тайни?
Мирабо взглянула на детектива с любопытством и уловила мелькнувшую на его губах улыбку, когда он вместо ответа осведомился:
— А почему ты думаешь, что Тайни — не настоящее имя?
— Да потому, что только пара дебилов назвала бы своего ребёнка Тайни, — сухо заверила его девчонка.
— Дебилов, да? — усмехнулся детектив, а затем произнёс: — Как бы то ни было, меня назвали Тинхом, — он повторил имя по буквам, после чего добавил: — Тайни — именно то имя, которым меня все всегда называли, как, например, Билла зовут Билли.
26 
