Последние отзывы

  32  

— Люциан велел звонить ему только с телефона Тайни, а мы потеряли сотовый в Нью-Йорке, — тихо объяснила она, когда они шли по террасе к задней двери. — Именно поэтому мы не смогли раньше сообщить, что задержимся.

— У нас есть защищённый телефон, — заверил её Виктор, открывая дверь и придерживая её.

Мирабо последовала за Элви в столовую, которую отделяла от кухни стойка для завтрака.

За столом сидели три человека — миловидная блондинка и двое мужчин: один такой же светловолосый, а второй — брюнет. Троица тут же поднялась, чтобы поприветствовать их, а Элви представила:

— Это моя лучшая подруга Мейбл, её половинка Ди-Джей и наш дорогой друг Харпер. — Она по порядку указала на каждого. — А эта прекрасная молодая леди — Стефани, которая на какое-то время останется с нами. — Элви лучезарно улыбнулась девочке, а затем добавила: — И Мирабо с Тайни, которые согласились доставить её сюда в целости и сохранности, пропустив при этом вечеринку после церемонии бракосочетания.

— Вы не многое потеряли, — заверил темноволосый Ди-Джей, пожимая им руки. — Пьянки и пошлых шуточек не было. Только куча разодетых людей, желающих побыстрее отправиться домой и скинуть праздничные шмотки.

— Ди-Джей! — Мейбл покачала головой, но улыбнулась ему, очевидно, не слишком шокированная его словами.

— Но это же правда, — сказал Ди-Джей, нисколько не раскаиваясь. — Что самое первое мы сделали, когда, наконец, смогли сбежать оттуда и вернуться в наш гостиничный номер?

— Боже мой, да они повсюду, — пробормотала Стефани.

Девчонка явно имела в виду новоиспечённые парочки, которые, по её выражению, только и делали, что «вожделели друг друга». Мирабо повернулась спиной ко всем остальным, чтобы одарить Стефани предупреждающим взглядом, но услышала из-за спины испуганный возглас.

— Деточка, что случилось с твоими волосами?

Мирабо обернулась, смущённо коснувшись рукой своего затылка. Задавшая вопрос Мейбл поспешила к ней и сразу же развернула спиной к себе, чтобы получше рассмотреть остатки причёски.

— Боже мой! — выдохнула подруга Элви, и Мирабо почувствовала, как её подёргали за оставшиеся волосы.

— Какой-то бездомный выдрал у неё часть накладных волос, — любезно просветила всех Стефани, и от Мирабо не укрылись весёлые нотки в её голосе. Элви и Мейбл подошли ближе, чтобы проверить, насколько всё плохо.

— Что ж, мы должны привести тебя в порядок, — твёрдо решила Мейбл.

— Да, — согласилась Элви и подтолкнула Мирабо и Стефани в направлении винтовой парадной лестницы. — Пойдёмте. Тайни может позвонить Люциану, пока мы разбираемся с твоими волосами.

— Да, ты не можешь ходить в таком виде. Увидев тебя, я подумала, что с тебя сняли скальп, — произнесла Мейбл откуда-то сзади, а затем спросила: — Предполагается, что здесь должны быть розовые пряди, или это остатки накладных волос?

— До того, как Маргарет отвела её к парикмахеру, у её волос были розовые кончики, — почти шёпотом объяснила Элви.

— О, что ж, это… интересно, деточка, — слабым голосом ответила Мейбл, и Мирабо ощутила, что едва сдерживает смех. Очевидно, подруга Элви не была уверена, что с этим делать. Впрочем, несмотря на моложавую внешность, Мейбл было слегка за пятьдесят и, вероятно, она не привыкла к новомодным штучкам.

Мирабо, конечно, была намного старше неё, но родилась бессмертной и никогда не выглядела старой и не чувствовала себя таковой. Эти две дамы являлись новообращёнными, которые до трансформации были седовласыми пожилыми матронами. Видимо, поэтому Мейбл и назвала её деточкой, хотя фактически была моложе Мирабо. Просто она ещё не привыкла к мысли, что является сейчас молодой женщиной, по крайней мере, физически.

— Вот мы и пришли, — весело произнесла Элви, вводя их в большую комнату с огромной кроватью и зоной для отдыха. — Это будет ваша с Тайни спальня, пока вы находитесь здесь.

Мирабо сконфуженно заморгала в ответ на это заявление, но Мейбл спокойно объяснила:

— Когда Маргарет просила Люциана поручить вам обоим доставить сюда Стефани, она сказала, что уверена: вы двое — половинки. И, очевидно, она была права.

— Очевидно? — тревожно спросила Мирабо, будучи уверенной в том, что не сказала и не сделала ничего способного раскрыть её чувства к смертному.

— Ты ничего и не должна говорить, дорогая, — мягко сказала Элви. — Твои мысли и так довольно громко звучат. Так и должно быть. Мы с Мейбл ещё не до конца научились читать чужие мысли. Едва можем проникать в сознание смертных, да и то с большим трудом, но вы с Тайни как два радиоприёмника, играющих на полную громкость.

  32