ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Долгий путь к счастью

Очень интересно >>>>>

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>




  67  

— Сорвалась,.. — жалобно лепечет беглый колхозник.

— Ну и что? — спрашивает главный дезертир. — Ты видал, откуда она сорвалась?

— Видал, — кивает Архипка-Степан.

— И я видал! — говорит горбун-счетовод.

— И я! И я! — шумят сзади мужские и бабьи голоса.

— Ну туда и пойдем! Ясно? — спрашивает главный дезертир.

Архипка-Степан кивает.

— Давай, шагай! — командует дезертир. — А то народ взбунтуется! Ради чего товарищи погибли?!

И снова медленное свое движение продолжает плохо организованная колонна; всякая обувь и копыта коровьи топчут дорогу, а два коня, что сами к людям вернулись, идут послушно без седоков по краю поля.

А через какое-то время дорога грунтовая сворачивает налево, а люди все прямо идут, и уже поле у них под ногами, мягкое и нежное, а впереди холмы, покрытые лесом. И уверенно ведет их к цели беглый колхозник, не отрывающий своего взгляда от того места на небе, от той осиротевшей черной дырочки, еще недавно занимаемой звездой Архипкой. Ведет и становится злее, и увереннее в том, что и без звезды доведет он их в Новые Палестина, где останутся они навсегда и откуда если и уйдут, то только в Рай.

Глава 18

Наступал скорый октябрьский вечер, и школа уже была пуста. Лишь в директорском кабинете горела лампа. Освещала она пристальный взгляд висевшего на стене портрета Дзержинского и самого директора школы, Банова, сидевшего в неприятном раздумье за своим столом и время от времени отклонявшегося чуть в сторону, чтобы посмотреть пытливо на низ своих темно-синих брюк.

— Вот черт! — буркнул он и, снова отклонившись, с силой влепил широкой ладонью по лодыжке.

Потом он закатал одну штанину и присмотрелся к самой ноге. Что-то там показалось ему подозрительным, и он снова протянул вниз сильную руку, потом поднес к глазам что-то зажатое между большим и указательным пальцами и стал медленно и сосредоточенно разжимать эти пальцы. И вот в какой-то момент там показалась черная точечка, мелкое насекомое, давно знакомое Василию Васильевичу Банову. Это была блоха, и губы директора школы вследствие этого открытия скривились. Он передавил ее желтоватым ногтем пополам.

Еще какое-то время размышлял Банов о неприятности открытия. Ноги его чесались уже давненько, но до сегодняшнего вечера он списывал все укусы, все красные бугорки на комаров, а оказалось совсем другое. И он вспомнил, где пережил первый за эту осень подобный укус. Было Это в день знакомства с Кларой Ройд у нее в квартире. «Как же она там живет?! Это же мучение!» — сочувственно подумал он. Потом достал справочник служебных телефонов, полистал, нашел Московскую санитарную станцию и, сняв трубку с аппарата, накрутил нужный номер.

— Дежурный диспетчер слушает! — ответил по-военному четкий мужской голос.

— Вы с блохами боретесь? — спросил Банов.

— Конечно, — ответили на другом конце провода. — Говорите адрес.

— Школа номер 36, Даев переулок, кабинет директора…

— Завтра в три дня вас устроит?

— А позже можно?

— Конечно. Когда вам удобнее?

— Часиков в шесть… И запишите еще один адрес. Это квартира. Второй Казачий переулок, дом 10/3, квартира 4.

— Фамилия? — спросил голос.

— Кого?! — не сообразил Банов.

— Жильца!

Василий Васильевич помолчал, подумал, потом произнес в трубку отрывисто, как ругательство:

— Шкарницкий! И там тоже лучше вечером, часиков в семь.

— Хорошо, — ответил мужской голос.

— И пожалуйста, — добавил в трубку Банов. — Там, если в квартире и соседи есть, обработайте и их площадь.

— Ясное дело! — ответил голос. — До свидания. Снова стало тихо. И только нога чесалась, но силы воли у Банова хватало, и он не реагировал на зов укушенной части тела.

Жизнь шла хорошо, и почти все в ней радовало Банова. Можно сказать, что сам он стал больше мечтать, стал радостней и оптимистичней, и все благодаря Кларе Ройд. Был он ей во многом благодарен, но как бы скрывал это, так как думал, что и она благодарна ему за многое, а взаимная благодарность, как он считал, может нарушить спокойное счастье их встреч и вообще отношений, которые находились на несколько необычном для людей уровне, будучи больше обычной дружбы и как бы выше обычной советской любви.

За окном темнело. Еще вчера в это время накрапывал дождь, а в этот день было сухо. Спокойное время шло медленно, не отвлекая Банова от приятных мыслей. Сегодня или завтра он позвонит Кларе и сообщит ей хорошую новость, новость о том, что одна ее мечта вот-вот исполнится. Ему удалось договориться с завотделом Наркомпроса о том, что получит он справку на двоих: на его самого и завуча Кушнеренко о необходимости «вышеупомянутым товарищам совершить по одному учебному прыжку с парашютом с целью повышения практических военных знаний директорско-учительского состава Наркомпроса». Под фамилией Кушнеренко вместе с ним прыгнет Клара, и, думая об этом, Банов даже не мог себе полностью представить ее радости. Хотя несмотря на его любовь к высоким местам, к колокольням и крышам, прыгать с самолета первый раз в жизни было страшновато, но тут же он укорял себя за трусливость, ставя в пример Клару с ее бесстрашными мечтами.

  67