Последние отзывы

  59  

Подъезжая ближе к Гонконгу, они разговаривали о Лондоне: о ресторанах и пабах Белгрейва и Найтсбриджа, о магазинах и лавочках Челси, о Тейт-гэллери, Вестминстерском аббатстве, Портобелло-роуд, выходных миссис Тиркелл, о номерах скорой, полиции и пожарной охраны. Сабрина записала имя и телефон и подала бумажку Стефании.

— А если произойдет что-то действительно чрезвычайное, когда не поможет даже звонок мне в Эванстон, позвони по этому номеру.

— Александра Мартова, — прочитала Стефания.

— Когда ты была в Лондоне, она уезжала, но я тебе про нее рассказывала. Если ничего другого не останется, можешь рассказать ей о том, что мы сделали. Ей можно доверять во всем.

— Спасибо. Я думала, мне там будет совершенно одиноко.

— Только не с Александрой. Едва они сошли с поезда, как тихое течение их жизни было нарушено хаосом и гвалтом Гонконга. После обеда Сабрина со Стефанией отправились из ресторана «Джейд Ден» к себе в отель. Они пробирались сквозь толпу, мимо предсказателей судьбы, сапожников, мангалов, торговцев с расстегнутыми ширинками и ремесленников, сидящих за столиками, уставленными резными украшениями из камня.

— А Гарт? — сказала Сабрина.

— Что? — спросила Стефания.

— Ты ему ничего не купила?

— Ой, нет.

— Так ради мира в семье… — Сабрина стала рассматривать содержимое одного из ювелирных лотков.

— Сикарно! — с жаром заявил продавец на ломаном английском.

Она покачала головой.

— Осень сикарный вещь! — настаивал он. Она пожала плечами и отвернулась.

— Стойте, — сказал продавец. И, склонившись куда-то под прилавок, Достал маленький подносик. — Такие?

Она внимательно рассмотрела все лежащее на подносе и показала на булавку для галстука с круглой головкой, тускло поблескивавшей под мутными уличными фонарями.

После этого они в течение десяти минут в сумасшедшем темпе торговались, перебрасываясь ценами, как шариком от пинг-понга. Наконец Сабрина кивнула и расплатилась. Послышались аплодисменты окружающих. — Мама делала это блестяще, — сказала Стефания.

— Иногда это бывает в радость. Игра.

— Мне самой следовало подумать о подарке для Гарта, Сабрина задумалась.

— А не странно ли? Кажется, будто мы уже поменялись местами.

Спали они в эту ночь урывками.

— Сердце колотится, — произнесла Стефания.

— И у меня, — отозвалась Сабрина.

Утром они оделись — каждая в одежду другой. Стефания в темно-синий костюм с красной оторочкой, а Сабрина в коричневый костюм и белую блузку Стефании. Две верхние пуговицы блузки она застегивать не стала, Стефания с робкой улыбкой исправила упущение.

Они еще раз перебрали содержимое сумочек и кошельков друг друга, проверили паспорта, авиабилеты. В последний раз постояли перед зеркалом.

— Я себя так странно чувствую, — заметила Стефания. Сабрина только кивнула, разрываемая чувствами нетерпения и утраты, которую она впервые ощутила среди орхидей в Сянтане. Они принялись упаковывать чемоданы.

— Ой! — воскликнула Стефания. — Совсем забыла! Она торопливо сняла с пальца обручальное кольцо и подала его Сабрине. Рука Стефании дрожала.

— Я ни разу в жизни его не снимала, — сказала она. Сабрина коснулась пальцами ее руки, принимая кольцо.

— Я буду очень внимательна. Она надела кольцо и подумала: «Сколько же лет прошло с тех пор, когда у меня было такое?» Раздался стук в дверь.

— Этажный, — произнесла она. Впустив его, они повесили сумки на плечо.

— И, наконец, — проговорила Сабрина, — я до последнего момента не решалась. — Она сунула руку в карман, достав что-то оттуда, протянула Стефании. Стефания улыбнулась:

— И я тоже. На шестом этаже отеля «Фурама интерконтиненталь» в Гонконге Сабрина Лонгворт и Стефания Андерсен вручили друг другу ключи от своих домов в Англии и Америке. Пора идти.

Часть вторая

Глава 10

Сабрина лежала в теплой постели, утопая в подушках и одеялах, вдруг она услышала, как открылась дверь, затем зашуршала одежда, а потом приглушенно стукнула закрываемая дверь. Она удивилась: почему миссис Тиркелл пришла в ее комнату так рано?

Она почувствовала, как кто-то медленно и тихо выдвигал ящик. Сабрина открыла глаза и ощутила легкий испуг. Высокий мужчина в пижамных брюках стоял спиной к ней, его черные волосы были взъерошены после сна, на одной руке висели брюки, а в другой руке он держал аккуратно сложенную рубашку.

  59