.
Очередная сказка о Золушке 
47 
— Я не работаю у тебя, Джек.
Палец, поглаживавший ее щеку, замер.
— Ты берешь расчет? Из-за этого конверта? — Он обнял ее за талию и притянул к себе.
— Да нет. Но, насколько я понимаю, я перестала работать у тебя с той минуты, когда мы стали близки. — Синди любовно оглядела его лицо. — Понимаешь, я не могу одновременно быть твоим физиотерапевтом и любовницей. В этом вопросе для меня отсутствует выбор. В общем, я уже ищу другую работу.
— Еще чего! — воскликнул Джек, пораженный ее спокойствием.
— Да, ведь вскоре я тебе не понадоблюсь.
Синди была настолько занята тем, чтобы скрыть тоску, сжавшую в эту минуту ее сердце, что совершенно не заметила потрясенного выражения, омрачившего синие глаза Джека.
— Вот как? — сухо произнес он.
— Я имела в виду, что тебе больше не нужны будут медицинские процедуры, — пояснила Синди, слегка озадаченная переменой его тона. — К тому же ты сам не раз говорил, что намерен уехать отсюда. А в моей старой больнице как раз образовалась вакансия…
— Тебе не нужна работа, — вдруг заявил Джек.
— Наоборот! Очень даже нужна. — И чем скорее, тем лучше, подумала Синди. Наступил подходящий момент, чтобы рассказать о той финансовой неразберихе, которую создала ее мать. — Как я уже говорила, мне нужно выплатить кое-какие долги…
Джек нетерпеливо дернул плечом.
— Я это утрясу.
Синди замерла.
— Как? Отдашь деньги вместо меня?
— Я хочу, чтобы ты уехала отсюда со мной.
Синди потрясли его слова. Однако голос Джека показался ей невыразительным, лишенным эмоций.
— Да? — машинально произнесла она, вновь чувствуя прилив раздражения.
— А что такого? Это несложно сделать.
Синди возмущенно взвизгнула и принялась яростно вырываться из объятий ухмыляющегося Джека. Сообразив, что из ее попыток ничего не выйдет, она сдалась и уставилась в его глаза испепеляющим взглядом.
— Ты вообразил, что я готова поступиться своей независимостью, свободой и самоуважением? — зазвенел на высокой ноте ее голос. — Киваешь? Ты хотя бы слышал, что я сказала? Я не намерена становиться твоей содержанкой!
— Ладно, тогда выходи за меня замуж. — Произнесено это было абсолютно легкомысленным тоном, будто он собирался добавить: «Собственно, почему бы и нет?»
Секрет заключался в том, что он сделал это предложение неожиданно для себя самого. У него совершенно отсутствовал какой-либо опыт в матримониальной области. Он еще никому и никогда не предлагал вступить с ним в брак. Но сейчас, глядя в лицо Синди, Джек вдруг со всей ясностью осознал необходимость того, чтобы она на всю жизнь осталась с ним.
Синди на миг потеряла дар речи. Потом она тихо ахнула.
— Что ты сказал?
— Будь моей женой. — Взгляд Джека был темным и настойчивым. — Продолжай работать, если хочешь. Делай, что пожелаешь, только выходи за меня.
— Но почему? — Синди задержала дыхание. Ей стоило больших усилий не броситься Джеку на шею с криком: «да!»
Пожалуйста, Боженька, сделай так, чтобы он объяснился мне в любви, взмолилась она. В этот миг ей как-то не пришло в голову, что могут существовать и другие причины для женитьбы. Но ведь не для того же Джек делает предложение, чтобы затащить ее в постель. Для этого ему не нужно жениться.
Джек уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но как на грех именно в эту минуту дверь внезапно распахнулась, и Синди едва не застонала с досады.
Сказать что выражение ее лица, когда она повернулась к входящей особе, было недружелюбным, значило ничего не сказать. Но настроение Джека казалось еще менее гостеприимным.
Однако оба этих обстоятельства не произвели на нежданного визитера никакого впечатления.
— Мама! — воскликнул Джек с гримасой досады. — Что ты здесь делаешь?
— Если не ошибаюсь, это мой дом! — язвительно заметила Кэтрин.
Она бегло обвела взглядом комнату, но Синди, похоже, не заметила. В свою очередь та лишь увидела раздраженный блеск голубых глаз миссис Мюррей, все силы употребив на то, чтобы справиться с вполне понятным разочарованием — кому понравится, чтобы в самый важный момент его жизни кто-то бесцеремонно врывался в помещение!
Из-под опущенных ресниц Синди искоса взглянула на Джека и увидела, что тот смотрит прямо на нее. В выражении его глаз не было и намека на двусмысленность — в них пылало пламя страсти. От силы этого взгляда все тело Синди запело, словно в нем зазвучали туго натянутые струны.
47 
