51 
Бесстрастный взгляд маленьких глазок вонзился в Джаду:
– В этом городе черный не добьется опеки над детьми и не сможет забрать их у вас, если только не докажет, что вы наркоманка или шлюха.
Джада заморгала. Что это? Вопрос? Оскорбление?
– Я занимаю должность начальника отделения в самом крупном банке округа, – медленно и четко выговаривая каждое слово, отозвалась она. – Признаю, что вынуждена работать ради денег. Если это и форма проституции, то абсолютно легальная.
– Тэк-с… Отлично. Подошли к вопросу денег. – Взгляд Брузмана был все так же колюч и бесстрастен. – Развод стоит дорого. Чтобы запустить машину, придется… гм-м… кое-где подмазать. Сотня сюда, сотня туда – словом, предварительный гонорар составит десять тысяч долларов. Подчеркиваю – предварительный. Боюсь, это не предел, особенно если мы упустим время. У вашего супруга, полагаю, постоянного адвоката нет, что упрощает задачу, но я ничего не смогу предпринять до тех пор, пока не получу чек.
Джада остолбенела. Десять тысяч? ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ?!
У нее не нашлось бы лишних десяти долларов, не говоря уж о сотнях и тем более о тысячах.
Идиотка. С чего ты решила, что этот лощеный скользкий тип протянет тебе руку помощи?
Брузман упорно сверлил ее взглядом.
– Решайте, миссис Джексон. Действовать нужно быстро. Если, конечно, хотите вернуть детей.
– Но у меня нет денег, – выдавила Джада.
В следующую секунду Брузман оказался на ногах, словно выброшенный из кресла пружиной.
– Что ж. У вас нет денег – у меня нет времени. Джада не шелохнулась. Так и сидела, молча глядя на адвоката, понимая, что слова бессильны.
– Время, миссис Джексон. Время решает все.
Рука Джады почти не дрожала, когда она вынула из сумочки чековую книжку и выписала чек на баснословную сумму. Пододвинув листок к середине стола, Джада поднялась и взглянула на адвоката сверху вниз:
– В таком случае не тратьте его даром.
ГЛАВА 18
– Ну? Идем? – спросила Джада с порога, прислонившись плечом к косяку кухонной двери.
– Знаешь… – неуверенно пробормотала Мишель, – сегодня я, наверное, не смогу. В кладовке нужно прибрать, белья неглаженого куча…
Мишель легла в полтретьего, в полшестого была уже на ногах, но не могла позволить себе передышку. Уборка ее успокаивала; единственное, что она сейчас могла делать, – наводить порядок в доме – и в собственной жизни.
Джада уставилась на нее во все глаза.
– Да ты совсем, что ли, свихнулась, Золушка? – Она решительно сдернула с крючка лыжную куртку Мишель. – Ну-ка, надевай немедленно и топай! На белье целый день остается. И вечер. И даже ночь, если уж так невтерпеж. Переведи дух, красавица. Заодно и Поуки поищем.
Мишель кивнула и послушно натянула куртку, хотя мыслями все еще была со своими несчастными, неглажеными и не разложенными по цвету и размеру полотенцами, наволочками, салфетками. Ладно уж. Сразу после завтрака и займусь.
Вытащив подругу на улицу, Джада окинула ее выразительно-критическим взглядом. Мишель смущенно потупилась. Чего греха таить – на титул «Мисс Америка» ей сейчас не потянуть. Голова два дня не мыта, под глазами синева; старые мужнины штаны с пузырями на коленях, выцветшая рубашка Дженны и ее же стоптанные кроссовки тоже красоты не добавляют.
– Хорош видок, – хмыкнула Джада. – Одобряю. Будто из лепрозория сбежала… и, главное, это так похоже на тебя!
Мишель чуть не расхохоталась; во всяком случае, впервые за последние жуткие дни на душе у нее стало легко.
– Сомневаюсь, чтобы моей скромной особой заинтересовался журнал «ЕПе», – с улыбкой парировала она. – А раз так, то плевать на внешность. Расскажи лучше, как успехи у Брузмана. – Сунув руки в карманы, Мишель скорчила гримасу. Черт! Перчатки забыла. Мало того что наряд босяцкий, еще и походка такая же – руки-то не вынешь, вмиг пальцы окоченеют. Черт, черт!
Джада промолчала, закусив и без того истерзанную нижнюю губу.
– Ну? – выдохнула Мишель. – Неужто все так плохо?
– Не то слово! Право видеться с детьми он мне обещает, но вернуть их пока не может. И на звонки не отвечает… почти. С ума сойдешь, пока он позвонить изволит!
Мишель понимающе кивнула.
– С Фрэнком та же история. Висит на телефоне, накручивает номер офиса Брузмана. Сам не свой. Вчера вечером Фрэнки разлил молоко, так он его чуть не ударил. Впервые в жизни, представляешь? Если б не я… не знаю, что бы с ним уже было.
51 
