52 
– Мужчины все слабаки.– Джада со вздохом покачала головой. – Хвосты распускать перед нами горазды, а как до дела дойдет…
– Значит, с детьми ты сможешь увидеться? – Мишель вытянула шею, вглядываясь в декоративный кустарник за ближайшим забором, где как раз что-то мелькнуло. Увы, не Поуки. Пичужка какая-то.
– Увидеться смогу, а забрать – только после слушания дела.
– День уже назначен? Думаю, для Брузмана с его связями не составило труда сдвинуть судебный график?
– Не так все просто, как кажется, – вздохнула Джада. – Хотя, по-моему, ему просто мое дело до лампочки. «Быстрота и натиск». Ха! Что ж он тогда волынку тянет? Я боюсь, что еще немного – и свихнусь окончательно. Пока не увижу детей…
– Непременно увидишь! – поспешила заверить ее Мишель. – Рано или поздно, но Брузман их вернет, не сомневайся. Даром такую славу не заработаешь. Я это и Фрэнку говорю, но он в последнее время сам не свой; видно, что держится из последних сил. Мне тоже нелегко, но я не позволяю себе срываться на детях или муже… – «Пока не позволяю, по крайней мере», – добавила она про себя, а вслух сказала: – Фрэнку, пожалуй, валиум не помешал бы. Весь на нервах. Только ведь ни за что не заставишь.
– Точно, – согласилась Джада. – Мужчины беспомощны, как младенцы, я уж молчу об упрямстве…
– Это нечестно! – простонала Мишель. Она задыхалась от быстрой ходьбы; морозный воздух срывался с ее губ матово-белыми облачками. – Несправедливо, правда?
– Ишь, чего захотела! – с горечью хмыкнула Джада. – Справедливости в этой жизни не дождешься. Обо всем приходится заботиться самой. Вот я, к примеру. Кто заботится о детях? Я. А о доме? Тоже я. И еще мне нужно думать о том, чтобы не вылететь с работы. Мало того – мне нужно было обхаживать мужа и следить за собой, потому что если я не буду следить за собой, то потеряю мужа, а если я потеряю мужа, то останусь одна, и тогда мне придется справляться со всем в одиночку. Но, черт побери, я ведь и так со всем справляюсь в одиночку! – Джада рассвирепела; изящно очерченные брови сошлись на переносице. – Разве он когда-нибудь заботился обо мне? Черта с два! Плевать ему на жену, а уж на детей тем паче!
Джада замолчала, вновь закусив губу. Мишель хотелось обнять ее, утешить, но она не осмелилась, зная гордый нрав подруги.
– Представления не имею, куда Клинтон увез моих малышей. Но одно знаю точно: стоит Шавонне пару раз взбрыкнуть, как она это умеет, а Шерили пару раз за ночь проснуться – и он с легкой душой отдаст их на усыновление. Думаешь, Клинтону дети нужны? Он меня решил припугнуть и наказать, а до детей ему дела нет. У Кевона с учебой нелады? Папочке по фигу. Шавонна дерзит? Папочка носом в газету зарылся. Господи, да он дверь в гараже не в состоянии починить, а о воспитании детей и говорить нечего!
– Я тебя понимаю, – сочувственно шепнула Мишель. – Честное слово, пони…
– Еще бы тебе не понимать! – Джада разошлась не на шутку. – Еще бы не понимать. Попробуй найти женщину, которая бы не понимала. Но это еще не самое худшее. Хуже всего то, что жизнь в конце концов чертовски классно нас натаскивает – мы учимся сами заботиться о себе. Иначе не получается. Иначе погибнем вместе с детьми. А потом мужья заявляют нам, что мы ожесточились. Дескать, сила женщины в ее слабости, которой у нас больше нет. Где, дескать, та хрупкая девочка, на которой я женился? Нет ее!
– Фрэнк сказал мне то же самое, – вставила Мишель, – только его, по-моему, это радует.
– Неужели? – с сарказмом прошипела Джада. – Ну, так это только начало, куколка. Если выстоишь сейчас, не сломаешься, да еще и детей вытянешь – он объявит тебя стервой, сломавшей ему жизнь. Попомни мои слова, девочка! Сначала они обещают заботиться о тебе, потом ноют, что им нужна твоя забота, потом взваливают на твои плечи детей и дом. И наконец обвиняют во всем тебя же!
– Силы небесные! – воскликнула Мишель. – Прямо-таки четыре истины Будды. Ей-богу, Джада, тебя цитировать можно.
– К дьяволу Будду! – Джада яростно мотнула головой. – Четыре горькие истины – это точно. Все до единой замужние женщины по всему миру эти четыре истины на своей шкуре испытали. Всех их уже тошнит от горечи. – Стиснув кулаки, Джада развила спринтерскую скорость.
– Погоди! – взмолилась Мишель. Пока она высматривала Поуки в зарослях у дороги, Джада отмахала полсотни метров. – В боку колет! – Мишель, задыхаясь, прижала ладонь к животу.
52 
