Особенно,... 
125 
От неожиданности у Маргарет перехватило дыхание.
— Как ты смеешь? Я люблю его.
Картаук покачал головой.
— Любовь предполагает взаимность, а твой отец ничего не давал тебе взамен.
Маргарет, все еще не в силах прийти в себя, смотрела на него во все глаза.
— Но Йен…
— Ты любила Йена как друга детства. Со временем это могло перерасти в настоящее чувство. Но обстоятельства сложились так, что тебе пришлось взять над ним опеку. Сейчас он заменил тебе дитя. И ты ведешь себя с ним как с ребенком, который нуждается в твоей защите.
— Ты лжешь, — яростно возразила Маргарет, упрямо вскинув голову. — Я люблю его всем сердцем.
— Не всем. Поэтому чувство вины толкает тебя на очередной акт самопожертвования.
— Ты не имеешь права бросать мне такие обвинения, — прошептала она.
— Почему? — спросил Картаук. — Я давно понял, что, будучи честной с другими, ты никогда не бывала честной сама с собой.
— Тогда почему ты не говорил мне этого раньше?
— Ты необычная, ты удивительная женщина. И мне не хотелось причинять тебе боль. Смущать твой покой. Лишать тебя душевного равновесия. — Он твердо встретил ее взгляд. — Но если ты собираешься продолжать в том же духе, я просто обязан остановить тебя. Я не позволю тебе прятаться от самой себя. Я разрушу любую стену, которую ты попытаешься возвести вокруг себя. Ты должна посмотреть правде в глаза. Никакой уютной пещеры, где бы ты могла спрятаться, больше не останется.
Маргарет с большим трудом заставила себя улыбнуться.
— Жизни действительно нужно смотреть прямо в глаза. Я взрослая женщина и не собираюсь прятаться в пещере. Ты ошибаешься, считая, что я боюсь правды.
— И готова выслушать ее?
— Я не трусиха. — Маргарет шагнула к столу и провела пальцем по кромке фриза. — Но сначала ответь, что ты собираешься изобразить на этой штуковине?
Картаук ответил не сразу. И Маргарет, вопросительно вскинувшая глаза, увидела, что он с едва уловимой улыбкой наблюдает за ней.
— А ты никогда не задумывалась, почему столь непочтительно именуешь мои работы «штуковинами»?
Она удивленно посмотрела на него.
— Потому что на самом деле чрезвычайно высоко ценишь мои произведения. Возможно, выше, чем кто-либо из тех, кого я знаю.
— Что ты хочешь этим сказать? — не без опаски поинтересовалась Маргарет.
— Я видел, каким восторгом светятся твои глаза, когда ты любуешься восходом или заходом солнца, когда на твоем пути встречается нечто прекрасное, — негромко проговорил Картаук. — И такое выражение на твоем лице, когда ты смотришь на мои «штуковины».
Легкая тревога пробежала по лицу Маргарет. Она знала, со сколь проницательным человеком ей приходится иметь дело, и изо всех сил пыталась скрыть истинные чувства.
— Зачем же тогда я стала бы делать вид, что не восхищаюсь ими?
— Может быть, потому, что красота не только доставляет радость, но и умеет задевать за самые больные точки, способна ранить тонких и чувствительных людей. Ты осознавала, что открытое восхищение моими произведениями подтачивает основы столь почитаемого тобой чувства долга.
— Это не… — Маргарет не договорила, испытывая такое чувство беспомощности, которого она не переживала со времен раннего детства.
— Нет тихой гавани, — продолжал все так же негромко Картаук. — И не жди снисхождения.
— Я никогда и ничего не просила ни у кого, — отвела она глаза. — Но мне кажется, что на этом мы можем поставить точку. Надеюсь, ты мне выдашь один из твоих кожаных передников, чтобы я могла приступить к работе?
— Вне всякого сомнения. — Улыбка Картаука была несколько печальной, когда он потянулся к тому месту, где висели его кожаные фартуки. — Иначе ты перепачкаешься с ног до головы. Твоя порывистость и нетерпеливость мне хорошо известны.
Трубный рев… грохот… крики людей…
Джейн проснулась и резко села.
До нее снова донесся трубный рев, а затем раздался грохот.
Полог ее палатки откинулся.
— Быстрей! Колея… — торопливо проговорил Ли Сунг, сжимая в руках винтовку.
Джейн, не медля больше ни секунды, отбросила в сторону одеяло и сунула ноги в ботинки:
— Что случилось?
— Слон…
Джейн снова услышала дикий, гневный трубный рев, словно это кричал терзаемый мукой демон из преисподней.
— Но слоны никогда так не кричали! Что с ним случилось? — Она вскочила на ноги, выбралась из палатки и побежала следом за Ли Сунгом.
125 
