Особенно,... 
47 
— Потом расскажу. Наедине. — Он улыбнулся ей. — Не могу дождаться шоколадного торта.
— А как ты догадался?
Он рассмеялся.
— Посмотри на свое лицо, волосы, на всю себя! Ты давно не заглядывала в зеркало?
— Ох! — Она провела рукой по лицу и улыбнулась. — Так же вымазалась, как Перран?
— Хуже. — Он оглянулся вокруг, подняв брови.
— Мы собирались убираться, — поспешно объяснила Лора. — Сделать генеральную уборку. А в гостиной и так порядок, здесь мы просто…
— Да я ничего. Просто очень рад, что вернулся.
Казалось, ему доставляет удовольствие смотреть на нее. Он смотрел так, будто никогда раньше не видел ее.
— Ну, — сказала Лора, — давай расскажем Максу, что мы тут без него делали. Что скажешь, Перран?
Мальчик ничего не ответил, только выжидающе посмотрел на нее.
— Мы ходили смотреть, как ловят рыбу, катались на лодке, ели мороженое, а чайка подлетела и выхватила мороженое у Перрана, — начала Лора. — Потом мы кормили коров травой…
— Что? — рассмеялся Макс.
— Ну да, у них и так много травы, но мы нашли длинную и сочную. Им очень понравилось. Потом мы бросали монеты в колодец и загадывали желания. Еще Перран теперь знает названия многих насекомых…
— Ты просто чудесная, Лора, ты знаешь об этом?
В ее глазах сначала появилось беспокойство, потом радость.
— Фантастическая. Идеальная, вот я какая.
— Я не шучу.
Чуть погодя Лора, отмыв лицо от следов шоколада и муки, снова появилась на кухне проверить торт. Макс держал на руках Керензу и Перрана; всех троих клонило ко сну.
Лора тихонько открыла духовку и убедилась, что торт готов.
— Ну вот, дети уснули, — раздался у нее за спиной голос Макса. — Мне надо поговорить с тобой о Фэй. Пойдем на веранду.
Лора пошла за ним, волнуясь, что ее сестра попала в беду, что Макс попросит ее остаться еще на неделю-другую, что вдруг ей придется уезжать.
— Не закрывай дверь, — сказала она. — Вдруг дети проснутся.
— Лора, — мягко сказал Макс, — лучше все же закрой дверь. Садись.
— Что-то случилось?
— Боюсь, что да.
Она закусила губу, Макс взял ее руки в свои.
— Я ничего не смог сделать, — просто сказал он.
— Их осудили? — вскрикнула Лора.
— Фэй призналась. Но не думаю, что у нее был выбор. Она рассказала мне, что Дэниэль стал наркоманом. Началось все с забавы, потом переросло в потребность. У него ломка. Фэй обвиняет всех, кроме себя.
— Тебе, наверное, было жутко видеть все это, — мягко сказала Лора.
— Да уж, — согласился он, — но чем ближе я подъезжал к дому, тем лучше мне становилось. А когда я увидел тебя, прекрасная моя мадонна… я тут же позабыл и о Фэй, и о Дэ-ниэле… Твоя сестра разрушила не только свою жизнь. Но ты, моя дорогая, ты заставляешь меня забыть обо всем, что есть злого на свете, — сказал Макс, пододвигаясь ближе.
— Макс, я говорила тебе…
— Я знаю. — Он встал. — Но дело в том, что твои губы говорят одно, а глаза другое.
— Может быть, я просто сексуальная маньячка.
— Я говорю о любви.
— А я хочу узнать о своей сестре! — воскликнула она. — Что с ней теперь будет?
— Хорошо, хорошо, хорошо. Ее адвокат считает, что ей грозит от пятнадцать до двадцати лет.
— О Боже! — простонала Лора, закрыв лицо руками. — Это ведь ужасно, Макс. А что с Дэ-ниэлем?
— Пока неясно, но я думаю, приговор будет таким же.
Несколько мгновений Лора сидела не шевелясь, обдумывая судьбу сестры.
— Бедная Фэй, — наконец произнесла она. Потом вздернула голову. — А дети? Что будет с детьми? — вскричала она. Макс, вероятно, рассчитывает, что она станет заботиться о них. Может быть, вместе с ним. Они будут жить как муж и жена, но никогда ими не станут.
Или возможно, между ними восстановится сексуальная близость, так как похоже, что оба они не смогут воздерживаться. А может даже, он думает, что они поженятся и у них появятся дети. Да, конечно. Макс так любит детей, что непременно захочет своих.
— Хочешь — подумай пока, а я пойду проверю, как там они. Приду — еще поговорим.
Она хотела только одного: чтобы вернулось то время, когда они с Максом спали вместе, любили друг друга, были счастливы и ни о чем не задумывались.
И тут она услышала его крик, такой силы, что кровь застыла у нее в жилах.
— В чем дело, Макс? — вскричала она, вбегая в комнату.
— Их тут нет!
47 
