Особенно,... 
29 
– Не ревнуй, – сказал он. – Они действительно любят тебя.
– Но наш брак ненастоящий.
– Ты помнишь брачный договор, который мы подписали? – Его лицо помрачнело, и Джози вспомнила, как ужасно чувствовала себя в тот момент, зная, что Адам собирался на ней жениться только из чувства долга. – Он настоящий.
– До того, как выйти за тебя замуж, я не сделала ничего такого, что доставило бы им удовольствие.
– Уверен, ты ошибаешься.
– Откуда тебе знать? Твои родные, должно быть, тебя боготворят.
– Хорошо. Я пока не знаю. Возможно, когда-нибудь ты мне скажешь.
– Когда-нибудь? Как ты можешь говорить так, словно мы настоящая пара, у которой есть будущее. Как будто тебя волнует…
– Хорошо, мы будем придерживаться твоего сценария наших отношений. Но давай на сегодня покончим с этим разговором. Послушай, долгий перелет утомил тебя. Мы оба устали. Почему бы нам просто не помолчать и не приготовиться к ужину? Возможно, твое настроение улучшится, если ты переоденешься.
– Если я переоденусь? – Джози напряглась. – Значит, ты не одобряешь еще и мою одежду?
Выражение его лица смягчилось.
– Не думаю, что твоя мать разделяет твою любовь к джинсам.
В то время как элегантный костюм Адама привел Джиджи в восхищение, ее губы сжались при виде поношенных джинсов Джози. Впрочем, в присутствии зятя она промолчала. Подождала до тех пор, пока они с дочерью не остались наедине, в то время как мужчины отправились за багажом.
– Как такой девчонке, как ты, удалось заинтересовать такого видного мужчину, как Адам?
В тот момент Джози снова почувствовала себя нежеланной тринадцатилетней замарашкой.
Адам застегнул молнию на своем чемодане, и этот звук больно резанул по самолюбию Джози.
– Вероятно, она придает слишком большое значение внешности, – продолжил он. – А ты специально так одеваешься, чтобы вызывать ее раздражение.
– Ты не знаешь, почему я…
– Сейчас речь идет не только о тебе. Она весь день провела на кухне, готовя праздничный ужин.
– Хорошо. Договорились. Меня гораздо больше волнует то, что будет после ужина.
Подойдя к кровати, Адам провел ладонью по глад кому атласному покрывалу.
– Заверяю тебя, мы с честью выйдем из сложившейся ситуации.
– Ты выйдешь. Ты же мужчина.
– Что это, черт побери, значит?
Он встретился с ней взглядом.
– Ты правда думаешь, что я не смогу делить с тобой постель, при этом не дотрагиваться до тебя? – насмешливо поинтересовался он.
– Я… я…
Адам в два прыжка пересек крошечную спальню. Джози попятилась назад. Возвышаясь над ней, он уперся руками в стену по обеим сторонам от нее.
– Ты ошибаешься. Я хорошо усвоил урок. Я поужинаю с твоей семьей и лягу в постель, поцеловав тебя в лоб. Короче говоря, буду вести себя так, как большинство американских мужей, разочаровавшихся в своих женах.
Повернувшись, он прошел в ванную и захлопнул за собой дверь.
Как ни старалась, Джози так и не смогла забыть то счастливое утро, когда они занимались любовью в душе. Вот тебе и семейная жизнь. Никогда еще она не чувствовала себя такой отвергнутой и одинокой. Ей не скоро удастся забыть тот суровый разочарованный взгляд, который он бросил на нее перед уходом.
Что ей теперь делать?
Джози натянула одеяло до подбородка. Несмотря на твердую решимость игнорировать Адама, ее охватывало волнение всякий раз, когда она слышала его глубокий грудной смех или победоносный возглас, доносящиеся время от времени из бильярдной.
Чем больше мужчины пили коньяк, тем веселее становились их крики. Неужели он никогда не устанет от общества ее братьев и не придет к ней в постель?
Он больше не хочет ее.
Почему это причиняло ей такую боль? Да, она постоянно твердила ему, что не хочет с ним спать. Но делала это лишь потому, что он женился на ней якобы только из чувства долга и причислял себя к разочарованным мужьям.
Почему она не может просто уснуть и пережить эту бесконечную ночь? Почему не может наслаждаться его отсутствием? Почему волнуется, что он там внизу веселится с ее братьями? Почему ее так задевает то, что он предпочитает их общество ее объятиям? Почему она не рада, что наконец может побыть наедине с собой? Ужин, во время которого ее родные беспрестанно задавали им с Адамом каверзные вопросы, казалось, длился бесконечно.
– Знаете, после тех бурь обстановка в Новом Орлеане до сих пор напряженная, – обратилась к ним Мари Клэр, светловолосая жена брата Джози, Пьера.
29 
