Особенно,... 
24 
– Сколько? Ты хочешь знать сколько? Я не продаюсь!
Распахнув дверь дамской комнаты, она влетела в ближайшую свободную кабинку и долго стояла там, пока не успокоилась. Затем умылась холодной водой.
Джози вытирала лицо бумажным полотенцем, когда француженка с ангельским лицом и белокуры ми волосами сказала, что ее спутник о ней беспокоится.
– Скажите ему, что со мной все в порядке.
Когда Джози наконец вышла в зал, лицо Адама было мрачным и встревоженным.
– С тобой правда все в порядке?
– Ты не мог бы отвезти меня домой? Я устала.
– Прости, что расстроил тебя.
Они молчали, пока не вышли на улицу, где их окутал холодный влажный воздух.
– Почему бы нам не пройтись пешком? – сказала она.
– Ты с ума сошла? – Заметив неподалеку такси, он подошел к обочине и поднял руку.
В старой машине так сильно пахло сигаретами и вином, что Джози пришлось открыть окно. Когда водитель с седой бородой и длинными, собранными в хвост волосами со всей силы надавил на газ, она забыла о своем страхе перед Адамом и прильнула к нему.
Лишь когда такси остановилось возле ее подъезда, она отпустила его руку. Пока Адам расплачивался с таксистом, она выскочила из машины и непременно побежала бы вверх по лестнице, если бы он не прочитал ее мысли и не остановил ее. Он подвел Джози к лифту и нажал кнопку вызова. Покачав головой, она указала ему на лестницу.
– Ты слишком устала.
– У меня клаустрофобия.
Двери лифта открылись, и он ввел ее внутрь.
– Тогда закрой глаза и держись за меня.
Двери сомкнулись, и лифт начал медленно, со скрежетом подниматься вверх.
– Черт побери, – сказал Адам. – От этой штуки даже у меня может начаться клаустрофобия. Мне следовало отнести тебя наверх на руках.
– Возможно, в следующий раз.
Издав скрипящий звук, лифт опустился вниз при мерно на фут, а затем резко остановился. Джози задержала дыхание, прежде чем он снова начал подниматься. Ей казалось, что стены сомкнулись и стали на нее давить. Закрыв глаза, они прильнула к Адаму.
Лифт заскрипел и снова дернулся, отчего они еще сильнее прижались друг к другу.
– Определенно в следующий раз, – прорычал он.
– Я же говорила тебе.
– По крайней мере, мы вместе.
– Да.
Странно, но его близость успокаивала.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Когда кабина лифта обо что-то ударилась на уровне второго этажа, Адам все еще прижимал Джози к себе. Наконец железная коробка остановилась, и двери открылись. Даже когда они выбрались наружу, Джози по-прежнему держалась за Адама. Обрадованный этим, он взял ключи из ее дрожащих рук, чтобы открыть квартиру.
Проводя Джози внутрь, он закрыл дверь и снял куртку.
– Давай закончим этот неприятный разговор, чтобы больше к нему не возвращаться. – Что-то в его взгляде заставило Джози напрячься. – Итак, какую сумму ты хочешь получить от меня после развода?
Деньги. Опять? Ей хотелось закричать, больно ударить его, запустить в него чем-нибудь. Вместо этого она опустилась на диван и закрыла лицо руками.
– Деньги? Ты действительно считаешь меня настолько низкой?
– Сколько? – не сдавался он.
Вне себя от ярости, Джози закрыла глаза.
– Хорошо!
Она шепотом назвала непомерно высокую сумму. Адам присвистнул.
– Я тебя недооценивал, черт побери. Но хорошо, ты получишь то, о чем просишь, если я получу то, что хочу: возможность видеться со своим ребенком.
Ее глаза широко распахнулись. Его лицо было мрачным, черные глаза сверлили ее.
– Я составлю необходимые документы. Когда мы разведемся, я выпишу чек. Да, чуть не забыл. – Его голос стал таким мягким, что она затрепетала. – Последняя деталь.
Опустившись перед ней на колени, он взял ее руку в свою, поднес к губам, а затем надел на безымянный палец кольцо с сапфирами и бриллиантами.
Ошеломленная, Джози перевела взгляд с кольца на него.
– Оно пришлось тебе впору. Я угадал с размером. Это хороший знак.
Глаза девушки наполнились слезами.
– Какое изысканное, – прошептала она. – Мне никто никогда… – Она внезапно замолчала, чтобы Адам не догадался, как глубоко тронул ее этот пода рок. Ее сердце болезненно сжалось. Он выбрал кольцо специально для нее? Или для Абигайль?
– Никто не должен знать, что это временное соглашение, – сказал он. – Ради ребенка я хочу, чтобы наши родные хотя бы какое-то время думали, будто мы любим друг друга. Поэтому на людях мы должны будем вести себя, как любящая пара. Для остальных наш брак настоящий.
24 
