75 
Он с огромным облегчением прошел под огромный тент шашлычной Анзора, убедился, что Ковалев уже здесь и потягивает явно привезенное с собой импортное пивко, кивнул ему и подвел девчушку к Вере.
– Здравствуй, батюшка, – радостно улыбнулась ему Вера. – Давненько к нам не заходили, все мимо да мимо.
– Исправлюсь, – отшутился отец Василий. – У меня к тебе просьба.
– Для вас что угодно, – рассмеялась Вера и воровато оглянулась в сторону переворачивающего шашлык Анзора. – Только свежего мяса не просите, сами знаете…
– Знаю, – кивнул священник. – Нет, у меня серьезное дело. Вот Катенька на причастие пришла, а у меня с Ковалевым встреча назначена.
Вера кинула быстрый взгляд на попивающего свое пивко главного городского мента и понимающе кивнула.
– Ты не могла бы ей вкратце рассказать… ну, о работе в Турции? Ну, там… порядки, обычаи…
Вера непонимающе уставилась на священника, а потом ее глаза наполнились такой болью, что отец Василий сразу пожалел обо всем.
– Я бы тебя не просил, – чуть было не дал он попятного. – Но кто ей лучше расскажет?
– Ладно, – глухо сказала Вера. – Я, правда, там только три месяца отработала – сбежала, а вот подруги мои по полной программе – по два года в Стамбуле оттянули. Я расскажу.
Девчонка радостно взвизгнула. Отец Василий отвернулся, потом снова посмотрел на Веру, но женщина уже взяла себя в руки.
– Вы идите, – сказала она. – Вам с Ковалевым отдельный столик приготовили… там, под деревом.
Отец Василий посмотрел в сторону Ковалева. Тот уже поднялся и неторопливо шел к приготовленному столику, метрах в десяти от тента. Священник несколько раз глубоко вдохнул и неторопливо направился следом.
* * *
Эта осень была достаточно теплой, даже листва на деревьях еще не спешила расстаться с ветками, лишь кое-где устилая землю желтым, шуршащим под ногами ковром. Впрочем, теперь, к вечеру, посвежело, и отец Василий остался доволен тем, что надел под рясу теплую безрукавку.
– Садитесь, батюшка, – кивнул Ковалев и достал из стоящего под столом ящика две бутылочки пива. – Будете?
– Можно, – согласился священник и принял протянутую бутылку. Уже стемнело, но света от расположенной неподалеку шашлычной вполне хватало, чтобы видеть мимику Ковалева.
– Вот смотрю я на вас, батюшка, и думаю, – продолжил Ковалев. – Умнейший ведь мужик, все при вас, а в мире с людьми жить не умеете.
Священник наклонил голову, но возражать не стал.
– Почему вы все видите в черном свете? – патетически воздел руки главный милиционер города. – Зачем вы во всем ищете заговор или злой умысел? Почему думаете, что вокруг вас не осталось простых, порядочных людей?
– Есть и порядочные, – не согласился священник.
– Если судить по вашему поведению, – усмехнулся Ковалев, – то порядочных не осталось. Разве не ясно, что не было у моих ребят никакого намерения убить Тохтарова? Тем более что еще ничего не доказано, его могли убить и арестованные.
– Оставьте мертвых в покое, Павел Александрович, – попросил священник. – Ближе к делу.
– Вот и я о том же! – воскликнул Ковалев. – Давайте мы оба оставим мертвых в покое! Давайте! Прямо с сегодняшнего дня! Хватит сведения счетов! Хватит ковыряния в грязном белье! Хватит видеть во всем только дьявольские козни плохих ментов! Неужели мы не сможем договориться? Ведь в одном городе живем, одних и тех же людей спасаем!
Священник вздохнул. Насчет того, что они одних и тех же людей спасают, было сказано сильно.
– О чем вы хотите договориться? – спросил он милиционера.
– Да хотя бы о том, что вы не будете заниматься политической деятельностью, – Ковалев в сердцах стукнул о пластиковый стол бутылкой.
– Извините?
– Я об этом вашем комитете! Сколотили, понимаешь ли, из бандитской родни комитет и мешают работать!
– Я не создавал этого комитета, – покачал головой священник. – И не я регулирую его деятельность. А что до их требований, то я безусловно нахожу их справедливыми. Людей можно приводить в ваше ведомство только по закону, и никак иначе.
– А кто вам сказал, что было иначе?! – возмутился Ковалев. – Да я, если хотите знать, с этими козлами каждую закорючку в законе вынужден соблюдать! Иначе меня ихние адвокаты просто сожрут!
– Ну, со мной вы не шибко церемонились, – улыбнулся отец Василий. – Прицепили наручниками к батарее…
– За это я уже извинялся, – прервал его Ковалев. – Пшенкина тоже наказал. Чего вам еще надо?! На колени упасть?! Не дождетесь! Я вам не старушка набожная! Не привык, знаете ли, прогибаться… Ни перед кем!
75 
