78 
– А если разрешения в патриархии испросить? – осторожно поинтересовался главврач. – Знаешь, я и сам бы за это дело взялся, но ты же знаешь, я ничем, кроме плавания, не увлекался.
И тут отца Василия озарило.
– Я знаю, к кому обратиться!
Этого мужичка он приметил, еще когда бросил службу и метался в поисках нового смысла существования. Пьющий, но еще сохранивший в себе достаточно самоуважения, Иван Мефодьевич работал бригадиром грузчиков на товарном дворе. Было время, они сдавали смены друг другу. И то, что Иван Мефодьевич – мастер спорта по самбо, отец Василий, а тогда еще просто Мишаня, узнал случайно, на совместном перекуре. Но, что удивительно, совсем недавно священник встретил своего старого знакомого на улице и поразился тому, как мало изменился этот невысокий, крепкий, с медвежьей хваткой мужичок. Судьба словно специально хранила его для чего-то большего, чем работа по двенадцать часов на разгрузке железнодорожных контейнеров.
– Я знаю человека! – еще раз повторил отец Василий.
* * *
Он пришел домой, с невероятным аппетитом поужинал и весь вечер шутил с Верой и любовно поглядывал на Олюшку. Сегодня после разговора с Костей что-то внутри него как прорвало, будто наконец-то вскрылся давно зревший нарыв. Отцу Василию трудно было сравнить с чем-нибудь это состояние, но он как будто полегчал килограммов на пятьдесят. Это было понятно. Впервые за несколько последних суток он принял по-настоящему верное решение, потому что впервые за последние несколько суток он оторвался от проблемы спасения собственной шкуры и продолжил свою основную жизненную задачу – спасение других. Он словно вернулся домой.
А потом они легли, и он осторожно, боясь ненароком прижать своего будущего ребенка, любил ее – сладостно, как в медовый месяц.
* * *
Уже в конце недели в созданной ими секции было шестнадцать пацанов, и четверо – из самого неблагополучного района Усть-Кудеяра. Отец Василий лично ходил к родителям, считавшим, что от таких занятий не будет пользы, и уговаривал их доверить своих детей новоиспеченному тренеру.
Иван Мефодьевич согласился возглавить секцию не сразу.
– Ребята! Вы же совсем меня не знаете! – выпучив удивленные круглые глаза, беспрерывно твердил он нежданно объявившимся «вербовщикам».
Это оказалось правдой. Они знали о нем не все. В свое время Ивана Мефодьевича с позором изгнали из стройных спортивных рядов за махинации с импортными тренировочными костюмами. Но никого с безупречной репутацией, да еще согласного взяться за такое дело бесплатно, поблизости не оказалось, и мужик сдался.
Отец Василий пропадал в пустовавшем по летнему времени спортзале школы номер один каждую свободную минуту и видел, что не ошибся. Вновь погрузившись в атмосферу спорта, Иван Мефодьевич понял, как по ней тосковал, и работал не то что безупречно, а самозабвенно!
Никогда не видевшая подобного внимания к себе постперестроечная усть-кудеярская пацанва смотрела на своего тренера с обожанием. И он оправдывал все мыслимые и немыслимые надежды. Иван Мефодьевич моментально договорился с безработными швеями с местной фабрики, и те бесплатно из бесплатной же мешковины начали шить для его пацанов первые пятьдесят курток. Со спортзалом помог главврач, мигом нашедший общий язык с директором школы. Ну а с родителями в самых сложных случаях говорил отец Василий.
Отец Василий не мог нарадоваться. Конечно же, самим фактом создания секции они не истребили ни наркомании, ни хулиганства, но стало ясно, как много могут сделать три человека, если всерьез чего-нибудь захотят.
И Господь словно решил поддержать его, и всю эту неделю никто ни разу не побеспокоил отца Василия. Во-первых, прекратило неумную слежку ФСБ. То ли план мероприятий был выполнен, то ли стажировка молоденького, только что вышедшего из училища лейтенанта завершилась, священник не знал. Но отец Василий нормально ходил на службу и обратно, ездил в центр, но так и не замечал за собой никакой слежки. Что его, надо сказать, только радовало.
Вера по-прежнему жила у них, но на работу к Анзору все-таки устроилась и приходила поздно вечером, вся покрытая серой дорожной пылью, усталая настолько, что ее хватало разве что на то, чтобы принять душ и доползти до раскладушки.
Как-то однажды он выбрал время и расспросил ее о Парфене, но ничего неожиданного не услышал. Да, некогда мелкий рэкетир, теперь контролировавший местный игорный бизнес и целую сеть заправок по всей области, поднялся до определенной высоты. Да, теперь он не без основания считал Усть-Кудеяр своей вотчиной и даже главной «дойной коровой». Да, он многих купил, включая начальника местной милиции Ковалева, но ничего сверхъестественного в этом не было – нормальный ход развития нормального отечественного бизнеса. Священник внимательно выслушал все, что захотела рассказать ему Вера, и оставил ее в покое.
78 
