67 
Он обнял Полунина за плечо и проводил его в квартиру.
– Вова, проходите на кухню, – произнес Либерзон, направляясь туда первым. – Все женщины и дети нашего семейства уехали на дачу. Мой сын Виталик – вы помните, наверное, этого бездельника, у которого лучше всего получается трепать нервы своему отцу, – так вот, Виталик, несмотря на выходной день, ушел на работу. В последнее время у него появились какие-то новые планы, о которых мне ничего не известно. Боюсь, что он готовит мне сюрприз, от которого я получу второй инфаркт, – первый я пережил полтора года назад.
Так, не переставая болтать, Либерзон суетился на просторной, хотя и заваленной всяким барахлом кухне, готовя для Полунина чай.
Он поставил перед Владимиром чашку чая и несколько бутербродов с ветчиной, которые он достал из холодильника. Себе же Либерзон налил какого-то травяного отвара из термоса.
– Ну что ж, Вова, я думаю, пора старому еврею умолкнуть и послушать рассказ своего гостя, – заявил наконец Либерзон.
Он уселся за стол напротив Полунина и уставился на него выжидательно. Полунин отпил из чашки и сказал:
– Рассказ, Изя, будет долгий. Однако я должен рассказать тебе всю правду. Если ты решишь помочь мне, ты должен знать, с кем и с чем связываешься… …Когда Полунин закончил, Изя несколько секунд сидел молча, задумчиво уставившись на свою опустевшую чашку, затем, поднявшись на ноги, засуетился на кухне, переставляя какие-то многочисленные чашки и кастрюльки.
Потом он неожиданно повернулся к Полунину и спросил:
– А чем я могу тебе помочь?
– Мне нужно спрятаться.
– Надолго? – тут же спросил Изя.
– Не знаю, – пожал плечами Полунин. – Возможно, надолго. Мне нужно выждать время и обдумать сложившуюся ситуацию. Кроме того, мне надо, чтобы ты кое-что выяснил для меня. И последнее. Я хочу, чтобы ты служил связным между моими людьми в городе и мной. После того, что я тебе рассказал, ты, видимо, уже понимаешь, что это опасная затея, и ты вполне можешь от этого отказаться.
Либерзон с грустным видом сидел за столом, машинально двигая чашку с места на место. Наконец он оставил ее в покое и посмотрел на Полунина:
– Вова, много лет назад вы, тогда еще молодой человек, видели, как здоровый амбал собирается лишить меня здоровья, и, не задумываясь, кинулись мне на помощь, после чего попали в больницу и сами лишились здоровья. Почему же сейчас я, старый пердун, который уже пожил на этом свете так долго, что он осточертел ему, должен заботиться о своей безопасности, когда вы находитесь в беде и вас, еще молодого человека, хотят лишить жизни какие-то отморозки и беспредельщики?
Либерзон тяжело вздохнул и продолжил:
– Нет, Вова, я помогу вам всем, чем смогу. И неважно, рискую я при этом жизнью или нет.
Он почесал своим крючковатым пальцем надбровную дугу и добавил:
– К тому же я надеюсь на ваше благоразумие и на то, что вы не станете подставлять меня под стволы этих негодяев.
Полунин улыбнулся в ответ и сказал:
– Спасибо, Изя. Разумеется, я не буду рисковать ни тобой, ни твоими близкими ради своих целей.
– В таком случае можно сегодня же ехать, – произнес Либерзон. – Чем меньше народа знает, что вы у меня, тем лучше.
– Куда ехать? – удивился Полунин.
– В лес. Не так давно я решил поправить свое здоровье. Вы знаете, я, как и вы, не люблю медиков, и мне посоветовали одного корейца-лесника, который по совместительству еще лечит травами. Периодически он делает для меня сборы, а я приезжаю к нему раз в месяц и покупаю их у него. Думаю, что за умеренные деньги он позволит вам пожить у него столько, сколько вам надо.
Либерзон снова почесал надбровную дугу.
– Ну а мне сделает небольшую скидку за такого богатого клиента, – добавил он.
Он налил Полунину еще чаю, а сам пошел в комнату собираться в дорогу. Через полчаса, наняв такси, они уже направлялись к месту, о котором говорил Либерзон.
* * *
«Мерседес» Томашевского остановился у самых ворот завода «Нефтьоргсинтез», Альберт Николаевич вышел из машины и в сопровождении своего референта отправился на территорию завода.
Через несколько минут они появились в кабинете председателя Совета директоров нефтяной компании «Аркада», где их встретил хозяин кабинета Олег Сатаров.
Рядом с ним за столом для заседаний сидел его ближайший помощник Сергей Романенков.
Томашевский, зайдя в кабинет, поздоровался и, не спрашивая разрешения, уселся за стол. Рядом с ним пристроился и референт. Сатаров с полуулыбкой взглянул на Томашевского и спросил:
67 
