Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
46 
– Да…
– А Орехов, насколько мне известно, является шефом крупной охранной структуры «Гром», которая представляет собой нечто вроде спецслужбы, в роли государства – ОПГ «Дальние». Так?
– Ты сам все сказал… Не знаю…
– Лидеры «дальних» – это уже названный мной Боцман и его серый кардинал Китаец, – продолжал Свиридов. – По всей видимости, из каких-то источников им стало известно о готовящемся на них покушении, вплоть до того, где и когда киллеру из европейской части страны следует забрать оружие. Этот момент – взять оружие на месте – изначально мне не понравился, это могла быть и подстава или… просто дурно пахнущие предположения. Все это я учел. А теперь, Берг, вопрос на засыпку: кто и как отдал тебе приказ перехватить человека, взявшего из ячейки чемоданчик? – Берг угрюмо кусал губы. – Только не надо строить из себя Зою Космодемьянскую.
Свиридов, не повышая голоса, добавил:
– У меня не так мало информации о Боцмане и Китайце, но я думаю, что ты, как не последний сотрудник спецслужбы «дальних», можешь рассказать мне полезные вещи. Пожить хочется? Рассказывай. Мы с Афоней тебя внимательно слушаем.
Берг проглотил тяжелый ком и заговорил:
– Да я, честно говоря, и не такой уж там, чтобы… это Орехов все хорошо знает, а меня никогда не допускали к самым конкретным… я же из младшего отдела «Грома». Это так называют – младший. Я там первый зам начальника отдела. Младший отдел – это его так Грек, Орехов, называет… это на охрану объектов и телохранители. Да и то общего плана телохранители, а не «прикрепленные»… не личники авторитетов.
– Кругло говоришь: «телохранители общего плана», – заметил Свиридов. – Младший отдел, значит. А старший? Это что такое, а?
– А старший отдел – он подчинен лично Орехову и никому больше, – выговорил Берг. – Там в основном бывшие кагэбэшники работают… из разведки кадры разные, спецназ армейский еще… серьезные ребята. Я с ними не так часто пересекаюсь, да они и в офисе редко светятся, только когда совещания у Орехова. Да что ж ты спрашиваешь… ты же сам должен знать. Ты же знаком… из старшего отдела… группы сбора информации… там… это…
– Яснее! С кем это я знаком из старшего отдела? Ты че, Берг, темнишь?
– Да ну как же… с Юлей Строгиной.
Глава 10
РУКА И СЕРДЦЕ
Повисло тяжелое молчание. Потом Свиридов недоуменно кашлянул, а Берг протянул:
– То есть ты что… не знал, что ли? Ведь она как… с тобой заодно, да? Или как же… ты что, не в курсах?
– Ну, как оказалось, не в курсах, – мрачно отозвался Владимир. – Так что спасибо за сведения. Значит, она там работает… по сбору информации? Как… в кровать к важным дяденькам подкладывается, что ли, и доит их в прямом и переносном смысле?
– Ну да.
– Понятно. Технология известная. Курсы, наверно, приличные тут организовывали ей и другим таким же, да? Ладно, понятно. О Боцмане и Китайце что можешь сказать? Знаком, видел?
– Боцмана я видел раза два или три. Да его весь Владивосток, весь край видел – по телевизору, конечно, преимущественно, но все равно – видели.
– Я тоже видел. Толстый такой, – сказал Свиридов. – Но ты на частности давай не растекайся. Я так понимаю, что у этого вашего Боцмана несколько берлог, где он отлеживается, но все они зарегистрированы на подставных лиц, потому выловить его чрезвычайно сложно. Но ты кое-что знать должен. Как должен знать и то, что в последнее время ваш Боцман поехал разумом, и его кто-то из ваших, верно, и заказал Москве, потому что своим веры нет: могут стукнуть людям Боцмана.
Берг заговорил поспешно, словно боялся, что его могут прервать, и прервать каким-то чрезвычайно жестоким способом (а из головы его не выходил мгновенный удар «китайца», пальцами пробившего бычью шею Юрка!):
– Я знаю то, что Боцман в последнее время живет в своем загородном доме. Охрана там от нашей конторы, я сам там был. Охрана очень сильная, потому что Боцман оттуда редко выезжает, он болен. Паралич… в кресле он передвигается, в коляске. Я на него посмотрел несколько месяцев назад, на сходке, когда там были все авторитеты «дальних» – и Грек, и Кайдан, и… ну все были практически, все. Вот… я посмотрел на Батю… Батя – это так Боцмана многие погоняют… и вот стукнуло в голову, что мало ему уже осталось. Что может кони двинуть вот-вот, и тогда опять полный беспредел… начнут перекраивать пирог, тянуть на себя. А вот совсем недавно я подумал, что, наверно, лучше бы он год назад крякнул, Батя. Ведь только дураки не догадываются, что это Боцман благословил угрохать и Горецкого, и Силантьева-Филина, и Голубя. И московского положенца Карлова. Старшего Голубева и младшего, обоих. Из прежних конкретных, наверно, только Грек, Кайдан и Китаец остались.
46 
