Последние отзывы

  92  

Сам Николай писал неизвестно что. Так и говорил себе: неизвестно что я пишу, пусть критики разбираются, у них работа такая. Но втайне надеялся, что его тексты относятся… Впрочем, он старался не формулировать эти свои надежды.

А еще он не собирался мучить текст. Нет! Писать нужно тогда, когда пишется. Поэтому Николай решительно встал из-за компьютера и пошел курить. На середине сигареты ему стало скучно. Виктимочка создаваться не желала. На мониторе болталось несколько жалких строчек. А в работе был дурацкий перерыв, совершенно незапланированный и оттого — раздражающий. Николай работал пиарщиком и предпочитал так называемую активную занятость — когда в сутках внезапно обнаруживается часов тридцать, глаза вылезают из орбит, все горит, ничего не сгорает и заканчивается фейерверком. В такой обстановке писать рассказы гораздо легче. В промежутке между ужасом и авралом. Гораздо.

И в эту минуту в дверь позвонил тролль.

* * *

Николай и не думал, как это. То есть как такое вообще может случиться. Живешь ведь в самом большом городе страны. Люди у тебя есть — друзья и всякие знакомые. И телефон с интернетом. А потом кто-то умирает, кто-то сходит с ума, кто-то тоже — за границу уезжает насовсем или женится. А потом глядь — а нет никого. Только двое и остались: ты и безвозможное одиночество. Нет, не невозможное. Это бы еще ничего, это бы означало, что нет его и быть не может. Самое настоящее безвозможное. Не смутишь, не убьешь, не уберешь на полку, если жалко. Николаю очень было его жалко. И себя.

Сначала он не знал, что делать. А потом стал писать рассказы — специально для нового собеседника, будто боль заговаривал. Поначалу боязно было, а потом привык, втянулся. Говорят, это называется «сдвиг мотива на цель». Стали ему интересны сами по себе рассказы, а потом — и сами по себе герои. Они у него были разные: взрослые, детские, животные, никакие. И вот теперь он решил придумать Виктимочку, потому что это было интересно. Но она что-то никак не выходила. Вместо нее явился тролль и предложил Николаю смерть. С легкостью принял отказ и удалился.

Николай уже жалел, что тролль ушел. Но не соглашаться же было? Он решительно вернулся за компьютер и бодро застучал по клавишам. Теперь он знал, как продолжить первые строчки, которые пришли ему на ум полчаса назад:

«Есть депрессия действия, а есть депрессия покоя. Это как усталость. Беспросвет. Только в одном случае это редкие тупые толчки в висках и иногда сильные — под дых. А в другом — трясина ровная, ждущая, манящая сладковатым запахом разложения. Трудно выбираться, да и противно. Отключаешься, чтобы пережить, перетерпеть… и не замечаешь, как затягивает. Безболезненно. Никак. Так, может, не отключаться? Чувствуя всей кожей, всеми органами чувств, включая шестое, но двигаясь вперед, сначала рывками, а дальше уже все ровнее, спокойнее вышагивая из болота повседневности. И однажды, кто знает, в ваши двери постучится тролль и предложит вам смерть. И если вы откажетесь, он уйдет. А если согласитесь — на некоторое время у вас появится достойный собеседник. И тогда, быть может, вам и вовсе не придется умирать».

Николай остановился и перечитал написанное. Да, это было то, что нужно. И отправился на перекур. Но долго отсиживаться ему не дали: зазвонил телефон. Николай не глядя нашарил на столе трубку.

— Алло?

— Здравствуйте, — прозвучал в трубке далекий невнятный голос. — Заказы принимаете?

— Какие заказы?

— Обыкновенные.

— Даже не знаю, — развеселился Николай. Голос был, кажется, женский, и это почему-то обнадеживало.

— Так да или нет? Вы сейчас свободны? Николай оглядел чашку с недопитым чаем и недокуренную сигарету.

— Ну, более-менее.

— Тогда записывайте: депрессия, тролль, смерть, дорога… Записали?

— Д-да, — недоуменно проговорил Николай. Ничего он не записал.

— Начните с этого. Дальше посмотрим. Присылайте на мой электронный адрес. Хорошо?

— И какой адрес? — нахмурился Николай.

— Виктория — собака — Тимофеева — ру. Завтра жду. До свидания.

Послышались короткие гудки.

Николай с мукой поглядел на трубку и тихо сказал: «Ну что же ты, Виктимочка…»

* * *

Он грыз карандаш. Наверное, со стороны это выглядело глупо: сидит человек за компьютером, грызет карандаш. Но обычно это помогало думать. Сейчас, впрочем, не так чтобы очень.

В уже написанном тексте было почти все, что заказывал голос в трубке. Кроме дороги. Это раздражало. Ну почему — такое удачное совпадение и не полное? Совпадению Николай не удивлялся, как не удивился и троллю, звонящему в дверь. У него что-то переклинило в мозгу, — наверное, это и был центр удивления. От бессонницы, что ли? Или от духоты. Стояла жара и недовольство, спал он плохо. Теперь от недовольства не осталось и следа. Николай очень хотел выполнить таинственный заказ. Было одно проверенное средство…

  92