94 
В полном молчании они допили чай. Но это не было ни тяжелое, ни смущенное молчание. А после чая Николай задумался, как теперь перейти к главному. За окном вечерело. Кот вышел на середину кухни и благожелательно уставился на гостя. Старичок отставил в сторону опустевшую чашку и тоже поднял глаза.
— Не беспокойтесь, — наконец сказал он. — Все будет хорошо.
— Да?
— Да. Кстати, меня зовут Атанас Осипович.
— А меня — Николай.
— Ну вот и познакомились. Вы заходите, если что.
Рассудив, что на этом визит явно пора заканчивать, Николай встал, неловко кивнул и направился к выходу. До двери его провожал кот.
— До свидания, — сказал Николай обоим.
Ни кот, ни старичок не ответили.
* * *
Уютный Атанас Осипович нисколько не приблизил Николая к решению проблемы. По крайней мере, когда он вернулся к компьютеру, дорога в тексте не появилась. Что ж, придется навестить вторых соседей. Из воспоминания о коротком разговоре у лифта он выудил номер квартиры. Выходило, что соседка обитает прямо рядом с ним. Глянув на часы — нет, вроде не поздно, — Николай решительно отправился во вторые на сегодня гости. С ума сойти, обычно он целыми днями просиживал дома, а сегодня то и дело шастает туда и сюда.
Соседка тоже открыла сразу. У нее в доме было громко. Играла музыка — странно, что ее совсем не слышно у Николая за стенкой. Что-то средневековое. Соседка у порога выслушала речь о том, как важно знакомиться с соседями, рассмеялась и представилась. Ее звали Марьей. И лет ей было — Николай пригляделся — лет сорок пять. Тогда, у лифта, он решил, что она постарше, но сейчас понял, что это из-за полноты. Здоровой такой полноты, вообще-то, румяной и улыбчивой. Они пообщались минут десять на светские темы, сошлись на том, что нынче лето жаркое, да все равно дожди, так что скоро тропические лианы в окна полезут. Тогда Николай, не придумав темы интереснее, спросил, что у нее играет. Оказалось — сборник средневековой музыки, угадал. Соседка Марья тут же засыпала Николая кучей ценных сведений о том, какая вообще бывает средневековая музыка да почему она такая прекрасная. Через некоторое время он начал тонуть в терминах и даже почти задремал, поскольку Марья, увлекшись, перестала нуждаться в собеседнике, но очнулся, когда она рассказывала, откуда взялось слово «трубадур». Оказывается, мнения историков и филологов расходились: половина считала, что это от провансальского troubar — сочинять, находить, а вторая половина — что от латыни: tropare — петь тропы.
Марья перешла к таинственным труверам и миннезингерам, а Николай все сидел и повторял про себя: «Петь тропы». Кажется, вот оно. Дождавшись очередной паузы, он встал и, решительно соврав, что совсем заболтал бедную женщину, попрощался и рванул домой.
* * *
Петь тропы! В этом что-то было, но Николай пока не мог понять что. Тогда он решил отвлечься. Это тоже было проверенное средство — примерно как погрыз карандаша. Отвлекаясь, он пошелестел ежедневником и выяснил, что за всеми этими чудесами забыл, что ему завтра сдавать не только заказ таинственной незнакомки, но и самую обыкновенную работу. Вернее, подработку. Небольшую, но обещанную.
Поохав, Николай собрался писать — короткую, но емкую статью о праздниках и прочих радостных и печальных событиях, которые отмечались завтра. И эти события следовало найти в сети или, на худой конец, придумать.
Сеть предательски молчала. Ни-че-го. Николай, привыкший, что в любой день любого года что-нибудь да отмечается, нахмурился и стал рыть активнее. Нашел. В этот день в двенадцатом-тринадцатом веках на юге и западе современной Франции отмечали День духов неудержимых. Этот день сулил неудачи в работе, общаться рекомендовалось с людьми сплошь знакомыми, зато разрешалось наблюдать видения и спасаться от духовых проявлений. Предсказывались грозы. Быстро накатав требуемые полстраницы текста, Николай удовлетворенно перечитал получившееся, исправил пару опечаток и отправил статью редактору. Все, теперь можно сосредоточиться на главном.
* * *
Поразмышляв на заданную тему, Николай решил, что День духов — это, как ни крути, хороший повод для появления всякой нечисти. А чего ж они тогда сегодня разрезвились? Не поймешь. Зато с соседями он уже познакомился, так что к завтрашнему дню более-менее готов. Но дорога… Неужели опять придется вылезать из дома? Николай глянул за окно. Стемнело, между прочим.
94 
